Чехов-центр дал фронтовой концерт на Пушистом
Годом ранее аэродром Пушистый стал площадкой для создания Чехов-центром ко Дню Победы музыкального ревю "Ради жизни на земле". А нынешним 22 июня в той же локации пушки молчали, но музы говорили.
Чехов-центр словно попытался обернуть историю вспять — чтобы с гранитного пьедестала Победы вспомнить, как начиналась трагедия ХХ века для народа, для каждого человека. А еще и отдал дань своим коллегам — артистам, которые 80 лет назад были вместе с воюющей страной, заложили традицию — в составе культбригад выезжали на фронт с концертами. Вспомнив прошлое, театр вышел… из театра.
Проект "придумали от души, не по указке сверху", не сговариваясь, одними словами объясняли идею ее авторы — Александр Агеев, худрук театра, и Дмитрий Третьяков, директор центра технических видов спорта. Перформанс "Театр — фронту" начался задолго до собственно концерта — с рассказа о войне, покуда автобус везет на Пушистый, с тропинок партизанской деревни, со знакомства с выставкой боевой техники. У него были дым костра, вкус каши из полевой кухни, горький запах смолы и немолчный, жизнерадостный щебет птиц в минуту молчания. Винтовка Мосина, обмундирование по образцу 1941 года, ситчик в простодушный цветочек и платки на плечах девушек, паруса госпитальных простыней на веревках — все работало на образ. Но при всем том:
Александр Агеев:
— Наш перфоманс ни в коем случае не реконструкция, мы об этой войне очень мало знаем, всего лишь наше ощущение по поводу того, как это было…
Этот "ход на опережение" — вовремя, ведь сегодня то, что касается войны, все чаще грешит приблизительностью либо отдает откровенной фальшью для галочки. Чехов-центр же интуитивно нащупал точный язык — чтобы быть услышанным, стоит говорить не в общем, а в частности, скрепляя ход истории событиями личного порядка, из семейного архива. И ведущий во фраке (Виктор Крахмалев) — элегантная "белая ворона" среди неновых гимнастерок и кирзачей — рассказывал про то, как из концлагеря его дедушку и бабушку малыми детьми спасли, вывезя в бидонах из-под молока. Причем спасали добрые немцы — история, достойная кинематографа.
И даже когда актеры профессионально примеряют "кожу" чужих горьких судеб, между ними и своим сердцем нет зазора. Ирина Звягинцева от лица юной ленинградки Киры Осиповой в письме отцу на фронт делилась самым важным — что встретила хорошего парня, и они обязательно поженятся, потому что до любви всегда есть дело, даже в июне 1942-го. И Марина Семенова так буднично, как будто про себя — пепел поверх негасимого пламени — рассказывала, что "только и успели что на прощание немного поспорить, а ведь ему было двадцать, а ей девятнадцать, она ушла, и он ушел — в воскресенье, на войну — в воскресение, понимаете?", — один из 26 эпизодов повести "Одной абсолютной счастливой деревни" Бориса Вахтина, по которой позже Петр Фоменко сотворил свой спектакль-легенду. А зрители, обжившие скамейки у маленькой сцены, пытались внутренне перемахнуть как-то эту бездну времени в 80 лет, чтобы ощутить себя обычными людьми в обстоятельствах почти что — как нам кажется сейчас — непреодолимой силы. Поэтому так:
Актриса Анна Антонова:
— Здесь я не играю — я живу, пою про жизнь. Оба моих деда воевали, и я в детстве любила перебирать их медали. Дедушка по маминой линии иногда рассказывал о войне, на которой тоже было место веселым моментам — гармошке, песням, анекдотам…
Репертуарный "Тёркин" (12+, спектакль Евгения Зимина) поделился самыми лирическими и искрометными номерами, которые перемежались военными песнями в диапазоне жизни — от печали до радости. И пока в зрительном зале будут подпевать-подхватывать "Валенки" в заводном по-руслановски исполнении Ксении Кочуевой, пока незабвенная "Смуглянка", "Вечер на рейде", "Эх, дороги" все мирные десятилетия остаются частью общего нашего культурного кода, у нас есть надежда — "будем жить, пехота", будем людьми, родство помнящими. Но неспроста Елена Денисова, сменив хаки на шик и меха опереточной дивы, явила столь необходимый в аду войны образ мирной жизни — с прекрасными и лукавыми женщинами, высокими чувствами и искусством того же полета. С отсылом к песням-кумирам 1930-х вроде утесовского хита — "Все хорошо, прекрасная маркиза". И ведь самом деле получилось хорошо в дуэте с новым артистом Чехов-центра Русланом Алямшиным (кстати, весьма перспективный новобранец, на скамейке запасных не отсидится — артистичный и музыкальный)…
Фото Чехов-центра
Перформанс сложился благодаря грандиозной совокупности усилий — партнерами театра, помимо ЦТВС, стали 68-й армейский корпус (командир Дмитрий Глушенков), областная филармония в лице народного ансамбля "Ковёр-Бэнд" и Владимира Киндинова, мемориально-музейный комплекс "Победа". Так что права директор Чехов-центра Татьяна Корнеева:
— Мы и дальше не хотим расставаться с Пушистым, где все так замечательно помогли реализовать нашу идею.
Сегодня такт, чувство меры, искренность также являются составляющими профессионализма в искусстве, наряду с актерским и прочим мастерством, уберегают от пошлости при соприкосновении с историей. Чехов-центр сделал все, чтобы "песни тех лет" оказались твоими, нашими, "спасибо, что живыми". Для театра под руководством Александра Агеева и зрителей проект "Театр — фронту" стал моментом истины. И наверняка не последним.