Эскиз спектакля "У ковчега в восемь" завершил лабораторию детской драматургии в Чехов-центре

6 ноября в южно-сахалинском Чехов-центре показом эскиза спектакля "У ковчега в восемь" и его обсуждением завершила работу "Школа детской драматургии". В тот же день юные зрители увидели также постановку "Винни-Пуха", а всего, напомним, за три дня были показаны четыре эскиза, в числе которых также "Макарова месть" и "Свет-Луна".

Все спектакли вызвали интерес у юной и взрослой публики, что и проявилось в последующих дискуссиях, главной целью которых, по выражению руководителя этого театрального проекта Олега Лоевского, было решить: продолжать ли работу над эскизом или "забыть его, как страшный сон".

Очевидно, что постановка Романа Ильина (Феодори) пьесы "У ковчега в восемь" по пьесе немецкого драматурга Ульриха Хуба - безусловный кандидат "на продолжение". Прежде всего великолепна сама пьеса, с успехом идущая уже во многих российских театрах. Во время обсуждения, правда, прозвучало мнение, что история трех пингвинов, по недоразумению попавших на Ноев ковчег, и библейской голубки, - не детская и место ей в вечернем репертуаре. И вообще, ребенку "Бог в такой форме не нужен".

В ответ режиссер рассказал о своей четырехлетней племяннице, которая однажды сняла и бросила в унитаз свой крестик, чтобы "Бог не увидел, как я ем шоколад". "Вскоре я прочитал эту пьесу и понял, что для нее настало время сходить на такой спектакль и, может быть, в первый раз услышать и поговорить о Боге. Где Бог, следит ли он за нами, злопамятный он или нет. Или он действительно внутри нас - и там должен быть голос, который будет говорить тебе: ешь или не ешь шоколадку, бросай крестик в унитаз или не бросай".

"У большинства из нас нет опыта разговаривать с детьми о Боге - серьезно, неиронично, но тем не менее по-другому. Либо это урок Закона Божьего, либо абсолютного безверия. Поэтому мне показалось важным найти язык для разговора с детьми на такую серьезную тему, - заметил Олег Лоевский, добавив вместе с тем, что он не сторонник того, чтобы смешивать театр и церковь. - Церковь - это глубоко личное, индивидуальное дело каждого, и она все-таки "отделена от государства".

Возможно, эта европейская "отделенность церкви от государства" (и вообще опыт освоения библейских сюжетов, утраченный русской литературой), по умолчанию присутствующая в пьесе У.Хуба, и подкупает в ней отечественного зрителя. Ей, конечно, нашлось бы место и в вечернем репертуаре любого театра, но реакция детей во время "лабораторного" показа убеждает, что ходить на такие спектакли лучше всей семьей. Аплодировали и смеялись и дети, и взрослые.

Порадовали игрой актеры (Леонид Всеволодский, Роман Татарчук, Василий Бабаев, Ксения Кочуева) и музыкальное сопровождение (камерный ансамбль "Дивертисмент"). "Почему у вас пингвины такие… такие?.." - имея в виду музыкальное оформление спектакля, спросил во время обсуждения юный зритель. "Вот такие они модные, современные пингвины, которые пели RnB, и если бы звук нам включали получше, они пели бы лучше", - ответил режиссер. По его словам, музыкальное оформление спектакля в стиле ритм-н-блюза - результат его совместной работы с актером Василием Бабаевым и камерным ансамблем. "При внятных временных вложениях из этого вполне может что-то получиться". Руководитель "Дивертисмента" в свою очередь заверила режиссера, что ансамбль с радостью продолжит с ним работу.

К сожалению, в "лабораторной" спешке из пьесы были вычеркнуты несколько эпизодов - в том числе и довольно важный, из-за чего у зрителей остались кое-какие вопросы по сюжету. Зато, увы, никто из детей не заметил нелепой отсебятины, прозвучавшей в первой же сцене: "Действие происходит на Южном полюсе". То ли успели забыть к концу спектакля, то ли совсем плохо сейчас в школах с естествознанием. Хотя вопросы задавали самые разные, начиная с того, почему зрители во время спектакля сидели на сцене - лицом к закрытому занавесом зрительному залу, перед которым разворачивалось действие.

Это должно было создать особую доверительную атмосферу для разговора на такую важную тему, как Бог, пояснил режиссер, и вопрос на этом вроде бы был исчерпан. Действительно, оригинальное и недорогое решение обустройства "малой сцены", особенно для авангардных спектаклей и молодой аудитории, - и стоявшие впритык кресла и скамейки вполне соответствовали обстановке битком набитого Ноева ковчега. Однако зрителей на спектакль пришло так много, что и их не хватило. Многие стояли позади и в кулисах - еще немного и атмосферу "доверительного разговора" сменила бы атмосфера переполненного автобуса. Словом, над этим вопросом при дальнейшей работе стоит подумать. А больше - придраться не к чему, отличный эскиз.