Сквозь лед, туманы и шторм

Система оперативной маскировки на маршрутах следования транспортных судов ДГМП в годы Второй Мировой войны по данным судового журнала парохода "Двина" (январь-февраль 1942 года).

В годы Второй Мировой войны северотихоокеанский регион стал не только ареной вооруженной борьбы флотов США, Канады и Японии, но и акваторией, через которую осуществлялась связь союзников по антигитлеровской коалиции - СССР с одной стороны, США и Канады - с другой.

В фондах Государственного архива Сахалинской области сохранились богатая подборка документов периода 1941-1945 годов, раскрывающая специфику суровых будней членов экипажей транспортных судов Дальневосточного государственного морского и Николаевского-на-Амуре государственного морского пароходств. Наибольший интерес представляют судовые журналы транспортных судов, являющиеся уникальными историческими источниками благодаря порядку и специфике ведения такого рода документов, а также характеру обязательной информации, включающей гидрометеорологическую и навигационную обстановку, параметры пара и обороты винта главного двигателя, характер действий команды и судовых служб, название пунктов обсервации, обсервационные и счисленные координаты, расчеты магнитного склонения и лаг-отчеты. Все это дополняется информацией о встречных морских судах и разного рода происшествиях.

В ходе работы с судовыми журналами мы разрабатывали два направления: тихоокеанское (пароход ДГМП "Двина") и кругосветное (пароход ДГМП "Ванцетти").

Особый интерес для нас представляют январско-февральский рейс 1942 года парохода ДГМП "Двина" из Владивостока в Портленд, поскольку специфика переходов по этому маршруту нашла отражение и в советской мемуарной литературе. В частности, в воспоминаниях известного дальневосточного капитана А.И.Щетининой, перегонявшей на ремонт из Владивостока в Портленд (Канада) с заходом в Петропавловск-Камчатский пароход "Карл Либкнехт" с небольшим разрывом во времени, а также воспоминания полярного капитана К.Бадигина о морских переходах по маршруту Петропавловск-Камчатский - Сиэтл в 1944-1945 годах.

Таким образом, лаконичные записи в графе "Случаи за сутки" капитана парохода "Двина" Юрченко, его помощников и записи о гидрометеорологической и навигационной обстановке в судовом журнале "Двины" практически совпадают с воспоминаниями Анны Ивановны по времени и месту.

Переход транспортных судов в порты США и Канады сопровождался информационным вакуумом, заполненным непроверенной информацией из разведывательного отдела советского Тихоокеанского флота о пребывании германских подводных лодок в акватории Японии, надводных рейдерах под германским и итальянским флагами. Подобная информация регулярно доводилась до офицеров - командиров подводных лодок и надводных кораблей советского ТОФ.

Во многом аналогичную информацию получали капитаны советских транспортных судов, чьи маршруты переходов пролегали у берегов Сахалина, Хоккайдо и Курильских островов.

В реальности же ситуация складывалась следующим образом: японцы крайне болезненно реагировали на военную активность своих европейских союзников в зоне ответственности императорского Объединенного флота. Так, например, случай обстрела германским рейдером "Комет", добывающего комплекса фосфоритов на о. Науру вызвало резкий демарш японской стороны по официальным дипломатическим каналам. Итальянский минный заградитель "Лепанто", прорвавшийся из восточноафриканских вод в район, контролируемый японскими императорскими ВМФ вплоть до капитуляции Италии в сентябре 1943 года простоял в Шанхае, где и был успешно затоплен собственным экипажем. Та же судьба постигла речную канонерскую лодку "Эрманньо Карлотто". Японцы их даже в рекламных целях для обновления оборонительных минных заграждений у Шанхая и спорадического патрулирования не выпускали, хотя нехватку эскортных кораблей и патрульных судов на всех акваториях ощущали постоянно.

Для германских и итальянских блокадопрорывателей, германских вспомогательных крейсеров существовал только один порт на территории Японских островов - Иокогама…

Только итальянский колониальный шлюп "Эритрея" использовался итало-германским военно-морским командованием для боевой подготовки флотилий подводных лодок, действовавших к западу от меридиана 70°Е в Индийском океане.

Собственные японские силы на акваториях Японского, Охотского морей и у Курильских островов были представлены двумя однотипными легкими крейсерами - "Тама" и "Кисо", а также вспомогательным крейсером "Асахи Мару", сведенными позже в 21-ю дивизию крейсеров.

На момент перехода "Карла Либкнехта" и "Двины" оба легких крейсера-"систершипа" пребывали на ремонте на верфи флота в Йокосуке, где устраняли тяжелые штормовые повреждения корпусов и надстроек, полученные во время патрулирования у Курильских островов 21 декабря 1941 года. Переход аварийных кораблей в военно-морскую базу Оминато, а уже оттуда - в Йокосуку и дальнейший ремонт продолжались до 16 января 1942 года и только 26 января 1942 года крейсера возвратились в порт Акесси на северо-восточном побережье о. Хоккайдо и до марта вновь патрулировали у Курильских островов.

Вспомогательный крейсер "Асахи Мару" в это время ничем себя в северных водах не проявил. Но его отсутствие у берегов Курильских островов компенсировалось назойливым любопытством экипажей разведывательных самолетов гидроавиатранспорта "Камикава Мару", проводивших разведку побережья полуострова Камчатки в районе пляжа Халахтырка под Петропавловском-Камчатским.

У северных Курильских островов патрулировал лишь "бессменный часовой"- эскадренный миноносец "Хокадзе". К югу от Шумшу и Парамушира - несколько патрульных кораблей и фрегатов, сменяя друг друга, контролировали проливы из Охотского моря в Тихий океан.

Именно в таких условиях начался рейс парохода "Двина", вышедшего из Владивостока в Сиэтл 1 января 1942 года. Из гавани Владивостока пароход следовал за ледоколом. Записи в судовом журнале весьма лаконичны - "Следуем по пробитому каналу за ледоколом". Ни координат, ни записей с указанием обсервационных контрольных пунктов и азимутов на них. Только лаг-отчет. По этим записям при всем желании восстановить штурманскую прокладку невозможно. Ссылки на использованные навигационные карты также отсутствуют. И немудрено - "Двина" двигалась вслед за ледоколом среди оборонительных минных заграждений, установленных ещё в июле 1941 года. Створные знаки и маяки в районе советских дальневосточных портов и портпунктов работали в режиме военного времени, т.е. часть створов была снята, а маяки включались только для обеспечения проводки каравана судов или прибывшего одиночного транспорта. Там, где навигационная ситуация была достаточно сложной, были развернуты лоцманские пункты.

Запись в судовом журнале в разделе "Случаи за сутки":

2 января 1942. Владивосток пополудни.

22.00. На борт прибыли власти для оформления отхода.

22.30. Формальности отхода закончены . Снялись по назначению.

23.00. Следуем к выходу из бухты.

24.00. Продолжаем следовать во льду к выходу из бухты. В/матросы Савченко, Сёмин.

3 января 1942 г.

0h Следуем переменными ходами во льду.

2h Встретили мощный лёд. Заклинились во льду, стоим в ожидании ледокола.

4.00. Продолжаем стоять в ожидании ледокола. В/матросы Кононюк, Никифоров.

6h Ледокол пробивает канал во льду.

6.30. Следуем за ледоколом во льду.

8.00. Продолжаем следовать под проводкой ледокола во льду. В/матросы Сёмин, Семенихин.

10.00. Продолжаем следовать под проводкой ледокола во льду. В/матросы Сёмин, Семенихин.

Запись в судовом журнале:

Застряли во льду, ледокол подошёл с правого борта для скалывания судна.

14.50. Продолжаем следовать за ледоколом.

16.00. Ветер усиливается, создается сжатие льда, судно испытывает большие напряжения. Продолжаем следовать за ледоколом. Вахтенные матросы Никифоров, Кононюк.

Запись на развороте журнала:

Ветер NW (Норд-вест)/ 3 балла.

17.50. Легли на КК (контрольный курс) 104° Δ-9°. выпущен лаг-отчёт 0,0.

Записи с судовом журнале парохода "Двина" в разделе "Случаи за сутки" приобретают более или менее интерпретируемое содержание после выхода за кромку минного поля: появляются не только данные лаг-отчетов и курсе, но и счисленные и обсервационные координаты местоположения судна к концу каждой вахты, а также записи о пройденном расстоянии за вахту и за сутки. С этого момента становится возможным восстановление курса парохода в Японском море. Определить же координаты кромки оборонительного минного заграждения по судовому журналу невозможно. Но ни слова о пункте назначения.

Вот, например, запись от 6 января 1942 года. Представлены все данные, позволяющие восстановить штурманскую прокладку курса парохода и с высокой точностью определить, где он находился в течение каждого часа каждой вахты. Приводим записи в разделе судового журнала "Случаи за сутки". Данные из левых граф приводятся в скобках:

6 января 42 года. Охотское море. В пути из Владивостока

0h КК 70º ∆-10ºW

1h lg 69,2 (Запись на развороте в графе "Ветер"-NO-3)

2h lg=76,5

3h lg=82,6

4h lg=90,3. За вахту пройдено 27,6 мили сч φ= 46º 56´,5N; λ=146º 36´Ost. В/матросы Дельнов, Никифоров.

500 Лаг=93,1(Запись на развороте в графе "Ветер"-ONO/5)

600 Лаг=97,3.

700 Лаг=103,2.

800 Лаг=110,0. Продолжаем следовать КК 70º ∆-10ºW. За вахту пройдено 20,7 мили. Сч φ= 47º 07´N; λ=147º 0´Ost. Карта плавания изд. ГУ № 1050. Выключены ходовые огни. На вахте матросы Яркин и Семенихин.

8h Cледуем КК 70º ∆-10ºW.

9h lg = 43,6

Примерно в 09.10 пароход "Двина" оказался на траверзе о. Ребун. Маяки в районе перехода горели по условиям мирного времени. Для воевавшей на Филиппинах, в Малайзии и Британской и Голландской Ост-Индии императорской Японии такой подход к защите коммуникаций представлялся по меньшей мере странным. Впрочем, в январе 1942 года японцам и в самом деле бояться было некого - американские линкоры лежали на илистом дне военно-морской базы Пёрл-Харбор, авианосцы большей частью занимались переброской авиации на базы в южной части Тихого океана, запас торпед Азиатского флота был уничтожен при оставлении Манилы и Кавите на о. Лусон (Филиппинские острова), а подводные лодки, действовавшие из Пёрл-Харбора, могли находиться у берегов Японских островов ограниченное время и пока не решались на форсирование Корейского и Сангарского проливов. Всё это будет позже. А пока…

10h lg = 17,4

11h lg = 23,7

12h lg=29,6. Следуем КК 70º ∆-10ºW. Сч φ= 47º 17´5N; λ=147º 27´5Ost. За вахту пройдено 19,6 мили. В/матросы Семин, Савченко.

12h КК 70º ∆-10ºW.

13h lg=34,9 от NО свежий ветер со снегом, видимость плохая. (Запись на развороте в графе "Ветер"-NO 3)

14h lg = 39,0

15h lg = 45,6

16h lg = 49,5. За вахту пройдено 19,9 мили Сч φ= 47º 58´5N; λ=147º 27´5Ost. Вахтенные матросы Дельнов, Никифоров.

1700 Лаг=54,3. Включили ходовые огни. (Запись на развороте в графе "Ветер"-NO 5).

1800 Лаг=59,9.

1900 Лаг=64,2.

2000 Лаг=70,7. Продолжаем следовать КК 67º ∆-10ºW. Др.л/г 3º. За вахту пройдено 21,2 миль. Сч. φ= 47º 37´N; λ=148º 23´5Ost. Карта плавания изд.ГУ № 1050. На вахте матросы Яркин и Семенихин.

В 1900 взяли на дрейф

20h Cледуем КК 67º ∆-10ºW. Дрейф л/г 3º

21h lg = 76,0

22h lg = 81,6

23h lg=89,0. Взяли дрейф л/г 5º. Cледуем КК 63º ∆-10ºW

24h lg=96,5 Cледуем КК 65º ∆-10ºW. Др.л/г 5º. За вахту пройдено 25,8 мили. В/матросы Семин, Савченко.

Обращаем внимание на отсутствие указаний в оглавлении раздела "Случаи за сутки" пункта назначения парохода "Двина". Впрочем, даже в этой ситуации судно, идущее порожняком, сложно обвинить в военной контрабанде.

В проливе Лаперуза пароход никто не останавливал и не досматривал - тяжелая ледовая обстановка не располагала японцев даже к формальному любопытству. Неприятно дал о себе знать низкокалорийный приморский уголь - в течение 25 минут пароход стоял на траверзе м. Анива в битом льду, забившем пролив, поднимая пар на марку. Затем после двух часов маневрирования в поисках разводий во льдах, пароход вышел на чистую воду и далее следовал вдоль комки плавучих льдов. Через несколько часов новая запись в судовом журнале:

7.50. Подошли к п/х "Каширстрой" и легли ему в кильватер.

8.00. Продолжаем следовать во льду в кильватер п/х "Каширстрой".

Через час пароход "Каширстрой" ушел вперед, "Двина" продолжала плавание в одиночку, следуя по разводьям, и в 11.00 вышла на чистую воду в южной части Охотского моря.

Без препятствий и помех "Двина" пересекла Охотское море, двигаясь в общем направлении на северо-восток, вышла к островам Маканруши, прошла вдоль островов и скал Курильских островов, и 11 января у входа в глубоководный Четвертый Курильский пролив пароход встречен японским эскадренным миноносцем. С военного корабля по радио запросили позывные, порт приписки и порт назначения. Получив ответ, что судно следует под погрузку в Петропавловск-Камчатский, эсминец повернул обратно. Досмотровую партию японцы на борт не высаживали и пароход не досматривали. Судя по послевоенным японским данным, это был охотоморский старожил и участник "рыбопромысловых войн" конца 30-х годов - японский эскадренный миноносец "Хокадзе".

Это был один из последних случаев следования советских транспортных судов Четвертым Курильским проливом. Начиная с лета 1942 года Япония запретила проход через этот глубоководный пролив и советские транспортные суда проходили в Тихий океан Первым Курильским проливом, где гидрометеорологическая и навигационная обстановка была менее благоприятна для мореплавания. Связано это было со строительством аэродрома Сурибачи с бетонной взлетно-посадочной полосой и батальонного опорного пункта на южной оконечности о. Парамушир в частности и с ростом военной активности японских вооруженных сил в северотихоокеанском регионе в целом.

В сочетании с запретом советским судам проходить проливом Цугару (Сангарским) это значительно осложняло свободу мореплавания и затрудняло связь с Камчаткой и Чукоткой в холодное время года и привело к кризисной ситуации в январе-феврале 1943 года, когда советские транспортные суда, оказавшиеся без ледокольного обеспечения, не смогли форсировать забитый тяжелыми льдами пролив Лаперуза.

Тихий океан встретил легким морозом и слабым ветром. Выйдя в открытый океан, пароход "Двина" проследовал к северу - капитан Юрченко начал обходить район военной активности японского императорского флота. Здесь повторилась та же картина записей в судовом журнале, что и при проходе оборонительного минного заграждения на подходах к Владивостоку: исчезают записи счисленных координат и обсервации, нет обычных записей о переводе часов при смене часовых поясов, крайне редко встречается отметки о контрольном курсе. Только лаг-отсчет через каждый час. Советскую навигационную карту сменяет карта американского Адмиралтейства. Пароход следовал рекомендованным для советских транспортных судов "коридором". Этим же коридором вела своего антикварного "Карлушу" - пароход "Карл Либкнехт" Анна Ивановна Щетинина. Ей было ещё сложнее, чем капитану Юрченко и экипажу "Двины" - "Карлуша", приготовленный было к разделке на металл и простоявший несколько лет во Владивостоке, буквально рассыпался на ходу, выдавая максимум 5-6 узлов. В проржавевшей цистерне с пресной водой открылась течь, и экипаж 4 недели пил подсоленный чай и кофе, а периодические поломки машины в полосе штормов доставили седых волос капитану и главному механику…

Судя по гидрометеорологической обстановке - рост температуры до положительной, выпадение жидких осадков и т.п., зафиксированной в судовом журнале, - пароход ДГМП "Двина" следовал к югу от Алеутских островов. Первое время в судовом журнале ещё встречаются записи, сделанные рукой старшего помощника Балашова о том, что счисленные координаты будут нанесены в следующие сутки, но на пятый день перехода в северной части Тихого океана Балашов прекращает делать эти приписки при сдаче вахты сменщику.

Маршрут "Карла Либкнехта" несколько отличался от маршрута "Двины" - Анна Ивановна Щетинина заходила в военно-морскую базу Датч-Харбор в попытке получить качественный уголь. Но ей было отказано - американские корабли ходили на жидком топливе и запасов угля в Датч-Харборе для изношенного и побитого штормами советского транспортного судна не оказалось.

Все наши попытки реконструировать "коридор" перехода "Двины" в северной части Тихого океана и восстановить штурманскую прокладку закончились неудачей.

Координаты начинают появляться только после встречи с американским патрульным самолетом 27 января.

28 января 1942 года "Двину" встретил в открытом море американский эсминец. Тот же запрос, обмен позывными и пожелание счастливого плавания.

Далее записи становятся более насыщенными - пеленги обсервационные контрольные пункты (ОКП) - плавучие и береговые маяки, горы.