Сахалинский флаг над Андами. Сахалин.Инфо
28 марта 2024 Четверг, 20:20 SAKH
16+

Сахалинский флаг над Андами

Туризм, Публикации, Общество, Южно-Сахалинск

В январе в Буэнос-Айресе разгар лета. На улице жарко и душно, но нас это не смущает. Мы прилетели сюда с огромными рюкзаками. В них пуховки, пуховые спальные мешки, пуховые рукавицы, кошки, двойные пластиковые ботинки. И сахалинская сырокопченая колбаса... Кому-то это покажется странным, но мы знаем, что делаем. От изнуряющей жары до жестоких аргентинских морозов здесь всего пара дней пути. Мы собрались на гору Аконкагуа - самую высокую гору Америки.

Если бы в Америке были горы-восьмитысячники, то про эту гору, наверное, почти никто бы и не вспомнил. Но восьмитысячников в Америке нет, и даже до семитысячника Аконкагуа немного не дотягивает, ее высота 6962 м, примерно как у тянь-шаньского пика Хан-Тенгри. Но это не помешало ей стать не только самой высокой горой обеих Америк, но и высшей точкой западного и южного полушарий Земли. С языка индейцев кечуа ее имя переводится как "каменный страж". В Анды (оказалось, что это самая длинная горная цепь в мире) мы собрались вдвоем с Володей Шищенко - моим спутником по многим сахалинским путешествиям.

Первые шаги на родине Че Гевары

В аэропорту Эзейза нас встречают бывшие сахалинцы Володя Дятлов с женой Витой. Володя лет десять проработал со мной в СахНИРО. Затем он вместе с семьей лет пять прожил в Сантьяго, но после страшного чилийского землетрясения в феврале 2010 г. переехал Аргентину. Их сын в совершенстве овладел испанским языком и сейчас один из лучших студентов университета Буэнос-Айреса. Первые шаги на родине Че Гевары делаем под их руководством. Доехали на такси до хостела на улице Майпу. Места в нем с помощью Интернета забронировали заранее.

Некоторые улицы Буэнос-Айреса напоминают Кутузовский проспект в Москве, они застроены модерновыми домами с изящными башенками и балконами. Построены они были лет 100-120 назад, т.е в конце позапрошлого, начале прошлого века, когда в Москве не строили дома выше пяти этажей. Везде стоят памятники Сан-Мартину, он здесь как Ленин в Советском Союзе. В центре города грязновато, памятники расписаны разными словами. Тут и там в модерновую застройку прошлого века втискиваются вставными челюстями современные здания из стекла и бетона. Володя их называет "молдавским вариантом". Даже за Кафедральным собором, в котором похоронен Хосе Сан-Мартин, возвышается стена из современных высотных зданий. Конечно, впечатление от такого соседства не самое лучшее. Местами люди спят и отдыхают на зеленых газонах, к этому здесь относятся снисходительно.

В Буэнос-Айресе долго не задерживаемся и на ночном автобусе отправляемся в Мендозу. Ехать до нее 14 часов. Междугородные автобусы здесь двухэтажные со всеми удобствами и трехразовым питанием.

Мендоза - город-оазис среди аргентинской полупустыни. Рядом с ним Анды (дословно "Медные горы"), которые и перекрывают сюда путь влажным ветрам с Тихого океана. Этот город возник в 1561 г., но старых зданий в Мендозе почти нет, его дважды (в 1861 и 1965 г.) разрушали землетрясения. Остановились в хостеле Каза пуэбло (Домик в деревне). Поселились одни в 4-местном номере за сто песо в сутки. Обстановка в хостеле демократичная, почти домашняя.

Сегодня хлопотный день. Сначала в Управлении туризма оформили пермит на восхождение на Аконкагуа. Заплатили за него по 750 долларов. Затем зашли в фирму "Инка" и долго разбирались с арендой мула. Без него идти со всем грузом до базового лагеря нам пришлось бы тяжко. Слишком много продуктов и снаряжения надо тащить с собой на три недели. Миловидная девушка долго объясняла нам, что мул ждать нас не будет и дойдет до базового лагеря за один день. Транспортировка наших вещей обратно не предусмотрена. Обратно мулы везут только мусор. Ладно, мусор, так мусор. Палатку и спальники понесем на себе, от Конфлюэнции сходим до Плазы Франции и только потом пойдем в базовый лагерь.

Пошли покупать газ и продукты. В супермаркетах здесь все за малым исключением дороже, чем на Сахалине. Многих привычных нам продуктов вроде тушенки или копченой колбасы здесь не найти. Вечером в столовой хостела стали пересыпать сахар в пластиковые бутылки, свернув воронкой лист бумаги. Канадка Линдси наблюдает, глаз не отрывая. - Вы, - спрашивает, - будете это есть?

- Будем, - отвечаю, - голод не тетка.

Ей странно, она привыкла кушать в ресторанах, запивая мясо вином. Показал ей сахалинские фотографии. Понравились. Особенно потряс ее танк, со ствола которого прыгают в траву дети.

- Это, - говорю, - конец холодной войны.

Женщины здесь и похожи и не похожи на наших. У них такая же любовь к татуировкам, пирсингу и торчащим из под маек деталям нижнего белья. А вот демонстрировать голый живот и вылезающие из джинсов стринги здесь не принято. Но они более подвижны, активно жестикулируют и бурно выражают свои эмоции. Южане всегда отличались этим от северян. Хотя здесь в южном полушарии север и юг поменялись местами. Много испанок с гордым ахматовским профилем, но для того, чтобы писать стихи, этого все же, наверное, мало.

Выписка разрешения на восхождение на Аконкагуа
Выписка разрешения на восхождение на Аконкагуа

На пути к Каменному стражу

Утром тепло попрощались со всеми и рванули с вещами на автовокзал. Там нас вычислил бородатый парень из подмосковного Щелково. Назвался Модестом. Он тоже собрался на Аконкагуа. Хочет погрузить на нашего мула часть своего груза. За три с половиной часа доехали до горнолыжного курорта Пенитентес. Это не доезжая 15 км до чилийской границы. Там в подвале местного отеля ютится отделение туристической компании "Инка". Распределяем вещи по ящикам и баулам, взвешиваем их. Приготовили для мула 36 кг, по 15 кг оставили себе, так что на муле хватило места и для вещей Модеста. Вскоре мы уже отмечаем наши пермиты у входа в национальный парк "Аконкагуа".

Начиная от самой трассы, дует сильный ветер. Миновали небольшое озеро, тут его называют лагуной. Вокруг камни с редкими пучками травы. Порой огромные глыбы лежат прямо на тропе, или она полностью состоит из них. В Непале бы их уже давно убрали. Внизу в ущелье темно-коричневая река. Реки здесь несут мутные воды, начиная с самых верховьев. Навстречу, поднимая клубы пыли, идут мулы.

Встретили наших туристов из турклуба МГУ. Они обгорелые, с бронзовыми лицами. На Аконкагуа поднялись по Польскому леднику, а там солнце светит беспощадно и сверху и снизу в виде альбедо - отраженного света.

Несколько некрутых подъемов, и через три часа мы в лагере Конфлюэнция. Высота 3411 м над уровнем моря, дует сильный ветер. До базового лагеря Плаза де Мулас отсюда 17 км. Сначала спускаемся в глубокое ущелье к мосту через реку Хорконес. Поднявшись на ее противоположный крутой борт, попадаем на ровную плоскую долину.

К обеду дошли до большого камня с табличкой "До базового лагеря 4 часа". Сам камень служит надежной защитой от ветра. Место это знаковое. Тут встречаются обгоревшие и обветренные люди, спустившиеся с горы, и те, которым все это еще предстоит. Угостили сахалинской копченой колбасой мрачноватых румяных японцев с шелушащимися от солнца губами. Они нам в ответ подарили пачку печенья.

От полуразвалившейся хижины тропа начинает подниматься по разрушенным скалам и осыпям. Потом спуск и новый подъем в базовый лагерь. Володя говорит, что у него эйфория, что легко может поднять тяжелый камень. Это редкий случай горной болезни. У меня прямо противоположная ситуация: слабость во всем теле и голова побаливает. Отдал ему палатку и послал вперед. Идется тяжело, приходится часто останавливаться, ложиться на камни. Вот и знаменитый лагерь Плаза де Мулас, в переводе с испанского "Плошадь мулов". Высота 4315 м, вокруг более сотни палаток и шатров. Но первое, что бросается в глаза, это цепочки людей, зависшие над нами на крутом склоне горы на разной высоте. Они возвращаются сюда из верхних лагерей.

Дорога в Анды
Дорога в Анды
Выгрузка в Пенитентесе
Выгрузка в Пенитентесе
На пути к первому лагерю Конфлюэнции
На пути к первому лагерю Конфлюэнции
Наша палатка в лагере Плаза де Мулас на высоте 4000 м
Наша палатка в лагере Плаза де Мулас на высоте 4000 м

Акклиматизация

Первый акклиматизационный выход наверх. Володя поднялся только на 100 м и пошел вниз. От вчерашнего прилива сил не осталось и следа. Я дошел до высоты 4950 м, т.е. почти до лагеря Канада. Подъем идет зигзагами сначала по крутым, потом более пологим осыпям. Есть не хочется, через силу вталкиваем в себя гречневую кашу. Вода в источнике к утру обычно замерзает и размораживается на солнце только во второй половине дня. Поэтому ее надо залить с вечера в пластиковые бутылки и положить в палатку. Готовить на улице не всегда удобно - ветер, пыль.

На "водопое" неожиданно встретили Модеста. Он сделал заброску на Нидо де Кондорес и вернулся обратно в базовый лагерь. Говорит, что почувствовал себя плохо. Наверху очень сильный ветер, стоят палатки турфирмы "Семь вершин". В них ждут погоды наши российские туристы. А в целом погода начинает улучшаться.

По совету Игоря из Израиля поднимаемся на пик Бонете. С него видна другая страна - Чили. По хлипкому мостику переходим каньон реки Хорконес. Здесь находится отель "Мулаз". Ночевка в этом двухэтажном здании стоит 132 доллара. Но стоит оно на отшибе и из-за дороговизны популярностью у туристов не пользуется. Поднимаемся по тропе через крутые осыпи к подножию пика Бонете. По осыпям и пологим разрушенным скалам выходим на вершину. Высота пика 5004 м. Наверху догнали интернациональную группу из пяти человек. Посмотрели с пика в сторону Чили. Вокруг такая же каменистая пустыня. Нигде ни травинки.

На обратном пути обратили внимание, что на ступенях отеля сидит несколько девушек. Две из них с толстыми книжками в руках. "Привет, герлы" - говорю. В ответ задорный девичий смех. "Что за книги читаете?" Оказалось, что французский тревелог. "А танцы вечером будут?" Но Володя участия в разговоре не принимает, а я ведь для него стараюсь. Да и тащиться сюда на танцы через каньон по темноте - врагу не пожелаешь. Тут и днем-то ноги можно поломать.

С утра все вокруг покрыто изморозью. За три часа доходим до лагеря Канада. Высота 5060 м. Лагерь из 20 палаток примостился на небольшом отроге скального выступа. Оставляем заброску с продуктами и вещами, слегка заваливаем ее камнями и спешим вниз.

Вечером в базовом лагере встретились с Виктором Бобком и членами экспедиции российской турфирмы "Семь вершин". Смотреть на них страшно. У Ольги, которая сама работает в этой фирме, обморожены пальцы ног, черные нос и щека. У одного из парней обморожена рука, он держит ее в пуховой рукавице. Другой не надел при восхождении черные очки. На глазах были линзы, он на время потерял зрение. За обмороженными в базовый лагерь прилетел желтый вертолет. Оказывается, при такой экстремальной ситуации это входит в стоимость пермита. Но настроение у всех радостное, все тепло, искренне провожают друг друга. Позвал Володю: "Ребята обморозились. Я знаю, им сейчас очень больно. А они смеются. Вот это и называется мужеством". С другой стороны все произошло по самой банальной причине. Подходил срок спускаться с горы, он был продиктован обратными билетами. А ветер не унимался. Если бы туристы не пошли наверх (а каждый заплатил за восхождение по 4000 долларов), турфирме, видимо, пришлось бы возвращать часть денег обратно. И они пошли, не обращая внимания на ветер. Не "обстрелянные", не знакомые с холодом люди. Раньше за это дисквалифицировали руководителя. Теперь это называется форс-мажорными обстоятельствами.

Утром сворачиваем лагерь, получаем мешки под мусор и вновь выходим по направлению к лагерю Канада. Народу там мало, стоит только 8 палаток турфирмы "Инка". Ставим свою палатку, я беру небольшую заброску и отправляюсь в Нидо де Кондорес. На высоте 5360 м начинается зона вечных снегов. Нидо де Кондорес (Гнездо Кондора) это несколько палаточных "деревень" разбросанных по обширному плато на высоте 5350 м. Тут уже довольно холодно, все жители Нидо де Кондорес одеты в пуховки. Сказал местному рейнджеру, что оставляю здесь вещи и возвращаюсь обратно в Канаду. Тот согласно закивал головой. На обратном пути наблюдал, как на вершину Аконкагуа медленно наползали облака. Они здесь легкие и воздушные, не такие, как на Курилах.

После ночевки на 5000 м собираем лагерь и уходим в Нидо де Кондорес. Забрали все, что было. Рюкзаки поэтому тяжелые, как никогда. В Гнезде Кондора Володю оставляю на хозяйстве, а сам поднимаюсь в следующий лагерь Берлин, примостившийся на склоне горы на высоте 5934 м. Здесь три крохотных открытых домика без дверей, больше похожих на скворечники. Два из них забиты снегом, в другом лежат чьи-то вещи. От Берлина ухожу влево и через 300 м оказываюсь в лагере Кампаменто Колера. Он всего на 43 м выше Берлина, высота здесь 5977 м. Здесь лежит снег, дует ветер, хотя его частично гасят скалы и склоны гор. Заваливаю камнями нашу очередную заброску, потом поднимаюсь метров 30 до высоты 6000 м. На такой высоте я впервые. Но чувствую себя нормально и мог бы идти дальше.

На спуске встретил поляка. Он немного говорит по-русски. "Дружба народов" - говорю. "Да, дружба" - отвечает, и меня тихонько по ноге палкой раскладной стукнул. Ниже двое мужчин вели под руки третьего в кошках. У него приступ горной болезни. Ему совсем плохо, может быть, даже отек легких. Подошел, предложил дексаметазон. Они поняли, что это такое, на всех языках названия лекарств звучат одинаково. Нет, говорят, мы уже давали. У него сразу начинается рвота, поэтому это бесполезно. Вечером в Нидо де Кондорес прилетел вертолет и забрал пострадавшего в Мендозу.

Перед решающим подъемом на гору решаем немного отдохнуть в базовом лагере. Но поспать утром не дали знакомые туристы. Они вчера поднялись на вершину Аконкагуа. Сегодня пришли радостные, глаза горят. Очередной мой знакомый американец стал кричать: "Русский, выходи, который тут по-русски". Обнялись с ним, сфотографировались на память. У него дед был якут из России, и у самого во внешности какие-то черты монголоидные сохранились. А ко мне он особой любовью воспылал, когда я рассказал, что мой отец в 17 лет пулеметчиком был на войне и был ранен в Карпатах при штурме Дуклинского перевала.

Вечером туман тонкой струйкой выползал из долины и скользил по скалистому гребню Аконкагуа. Ее склоны сияли в лучах вечернего солнца на фоне темного аргентинского неба. Все же, наверное, Аконкагуа - женское имя. Такой красивой и жестокой одновременно может быть только женщина - властная и прекрасная владычица аргентинских Медных гор...

Американец Джон: «Мой дед был родом из Якутии»
Американец Джон: «Мой дед был родом из Якутии»
Лагерь Плаза де Мулас
Лагерь Плаза де Мулас

Восхождение

В пять утра тишину в Плаза де Мулас нарушил военный вертолет местных коммандос. До завтрака он прилетит еще три раза. Резко взлетел, развернувшись перед самой скальной стеной. Весь день то жгучее солнце, то снег. Иногда слышны раскаты грома. К трем часам дня поднялись в Нидо де Кондорес. Идет легкий снежок, ветра пока нет. Заброска наша на месте. Шли сюда из базового лагеря без перерыва пять с половиной часов. В лагере поляки во главе с Ришардом Павловским, известным в Польше восходителем показали нам место рядом со своей палаткой: "Здесь вам будет удобнее". Действительно удобно. Подарили нам полтора круга аргентинского сыра и батон белого хлеба. Мы им - три пачки галет и еще пообещали принести сверху.

Ночью выпал снег. Но мы полны решимости идти дальше наверх. Слой снега местами до 30 см. Люди в основном спускаются нам навстречу и никто не спешит наверх. Причину этого поняли позже: хорошая для подъема на гору погода закончилась. Через два с половиной часа мы в самом верхнем лагере Кампаменто Колера. Акклиматизация сделала свое дело: здесь на 6000 м голова уже не болит, появился аппетит, и сон вроде бы смаривает. Все вокруг в двойных пластиковых ботинках и кошках. Мы же несем эту амуницию и теплые вещи вроде пуховок, пуховых рукавиц и термобелья словно реликвии для последнего броска на вершину. А так весь путь до 6000 м прошли в обычных турботинках.

Обычная зажигалка на такой высоте отказывается работать - слишком мало давление воздуха. Хорошо, что взяли с собой коробок спичек, с помощью них и зажигаем газовую горелку. Теперь каждая спичка на вес золота. Вода закипает здесь при температуре ниже 80°С, и в кипящую воду можно без последствий сунуть палец.

Первые шаги на склоне Аконкагуа
Первые шаги на склоне Аконкагуа
Вблизи высокогорного лагеря Канада. 5100 м
Вблизи высокогорного лагеря Канада. 5100 м
В лагере Кампаменто Колера
В лагере Кампаменто Колера

Только на третьи сутки ветер стих и позволил нам выйти на завершающий восхождение подъем. Выходим в пять утра, сразу надеваем купленные по этому случаю двойные пластиковые ботинки и кошки. На улице мороз ниже 20°С, но тихо и ветра нет. Володя откололся в пути буквально минут через тридцать после выхода. Замерзли ноги. Оказалось, что он забыл вставить в ботинки стельки. Внизу светились огни нашего лагеря, мы поднялись всего метров на двести. Договорились, что буду ждать его наверху до двух часов после полудня.

Я пристроился в хвост колонне из таких же восходителей, но для меня она идет слишком медленно. Тут кто-то из альпинистов вышел из колонны, пошел быстрее. Пристраиваюсь к нему, эта скорость для меня в самый раз. Мерзнут руки в пуховых рукавицах и ноги - в двойных пластиковых ботинках. Приходится усиленно шевелить пальцами и стучать ногами об фирн. Продержаться в этом холодильнике надо четыре часа до рассвета. С появлением солнца температура воздуха быстро поднимается.

Подъем к вершине Аконкагуа
Подъем к вершине Аконкагуа

В конце концов, крутой участок тропы упирается в каменный кулуар, с краю которого сохранилась полоса снежного наста. По нему и надо лезть наверх в кошках. Сначала мне показалось, что это невозможно, но потом понял, что другого пути к вершине нет. Высота 6689 м, впереди крутой подъем, отсюда 273 м до вершины по вертикали и 390 м по горизонтали. Делаю пять-шесть шагов с задержкой дыхания, потом останавливаюсь и усиленно дышу, вновь несколько шагов и вновь вентилирую легкие. Идти и дышать одновременно получается плохо, под нагрузкой в разреженном воздухе легкие буквально выворачивает наизнанку.

Догоняю одинокого испанца. Тот похож на писателя Мигеля де Сервантеса, но сейчас у него вместо бороды ледышка, а самого его буквально сотрясает мелкая дрожь. Налицо все признаки горной болезни. Предлагаю ему на выбор таблетки дексаметазона и гипоксена. Он выбирает второе, запивает капсулу чаем из термоса и через десять минут приходит в норму. Если бы сам не видел, не поверил никогда. Прямо чудодейственное исцеление. С крутого подъема по скальному кулуару в какой-то момент я увидел внизу базовый лагерь Плаза де Мулас. Он почти на три тысячи метров ниже. Но раз мы видим их, то и они могут видеть нас в бинокль. Впрочем, вид вниз открылся на какое-то мгновение. Выхожу на седловину между Аконкагуа и ее южной вершиной Кумбре Сур (6930 м), которая всего на 30 м ниже главной. Сейчас она никого не интересует, хотя смотрится более грозно. От седловины более пологий подъем по тропе, затем 10 м по скалам вертикально вверх и в половине первого дня я стою на вершине самой высокой горы Америки!

На вершине Аконкагуа, 6962 м
На вершине Аконкагуа, 6962 м

Здесь небольшое плато, на котором ничего кроме двух крестов нет. К одному из них все кому не лень прикрепляют всякую ерунду: тряпки, фотографии, детали туалета. Странная традиция. На вершине человек семь, среди них чех и баварец, они жили в базовом лагере в соседних с нашей палатках. Поздоровался с ними, как со старыми знакомыми. Достаю сахалинский флаг. Как-то все очень обыденно, словно и не минуло 16 дней на нашем с Володей пути к вершине. Подходят японцы и скромно просят сфотографировать их рядом с крестом. Тот от обилия тряпок и фотографий напоминает языческое капище. Предлагаю снять их на фоне соседней девственно чистой востроносой вершины. Они довольны ракурсом и вежливо благодарят. Полтора часа, как и обещал, жду Володю. Он не приходит.

Поворачиваю обратно. Погода начинает портиться, окрестности скрываются в дымке, начинает сыпать мелкий снежок. Но ветра нет. Похоже, что именно начало плохой погоды здесь как в кривом зеркале из-за безветрия считается благоприятной для восхождения. Безветренный день обязательно будет пасмурным после обеда, а часам к пяти пойдет снег.

А люди идут и идут наверх. Спускаюсь, бесконечно уступая дорогу, и обхожу медленно ползущие по крутому склону человеческие фигуры. Мне это проще, я иду вниз. Со всеми здороваюсь. В ответ раздается "Оля, оля" с ударением на последнем слоге. По-испански это означает "Привет", но у некоторых это почти вопль отчаяния. Идти вверх тяжело, а иногда и рот лишний раз бывает тяжело открыть, я это знаю по себе. Насчитал человек сто, не меньше. Тем, кто в конце колонны, наверное, лучше было бы повернуть обратно. На вершину они уже не успеют.

А я словно парю над Андами, этими жестокими и безумно прекрасными горами. Внизу Володя встречает меня горячим чаем. Утром он вернулся, залез в спальник, чтобы согреться. Когда созрел для восхождения, было уже поздно. Что ж он много сделал для того, чтобы наверху оказался я, и я ему за это очень благодарен. И это восхождение по праву принадлежит нам обоим.

Швейцарец Мани (справа): «Я чуть-чуть не дошел до вершины…»
Швейцарец Мани (справа): «Я чуть-чуть не дошел до вершины…»

На выходе из национального парка встречаем швейцарца Мани. Я с ним уже контактировал на Аконкагуа. Тогда он почти плакал, жаловался, что чуть-чуть не дошел до вершины. Узнав, что я из России, сказал, что у нас в стране сильные альпинисты. "Да и у вас в Швейцарии скалолазы не хилые, периодически "Золотой ледоруб" получают" - парировал я. Сейчас обнялись с ним, как родные. Горы сближают людей, гораздо реже разлучают их навсегда. Но лучше об этом не думать. Познакомил Мани с Володей. Володя, он энциклопедист, тут же выдал информацию про Швейцарию: кантоны, языки. Есть, говорит, еще ретророманский язык, но на нем уже почти никто не говорит. "Моя мама она как раз его знает" - как ребенок обрадовался Мани.

От ворот парка доехали до поселка Пуэнте дель Инка (Мост инков). Остановились в хостеле "Рефугио" всего за 40 песо с носа. Хостел этот оборудован на месте бывшего железнодорожного вокзала и все в нем дышит на ладан. В нашей комнате на каждой стене по трое нар, расстояние между ними столь маленькое, что наши рюкзаки протиснулись туда с трудом. Т.е. комнатка рассчитана на проживание 12 человек. Мда-а-а. Горячий душ оказался где-то глубоко в подвале. Что это такое мы уже почти забыли, и теперь привыкаем с удовольствием.

Мост инков в Пуэнта дель Инка
Мост инков в Пуэнта дель Инка

Спросили у хозяев, где же здесь Мост инков? Оказалось, что буквально в 50 м от гостиницы. Зрелище удивительное. Естественный переход через реку и желтые натеки на стенах каньона очень напоминают карстовые отложения. Их цементирующая способность хорошо известна. Везде пишут, что это отложения минеральных источников. Но они тоже могут быть карбонатными. В стену вмонтировано каменное сооружение из вырубленных из камня блоков-кирпичей. Здесь у инков были термы. Отложения минеральных вод вместе с человеческими постройками образуют удивительный, непохожий ни на что ансамбль. Под землей, в пещерах карстовые натеки мне видеть приходилось. Но здесь, чтобы их увидеть, не надо спускаться под землю. Любоваться переходом инков можно бесплатно утром, днем и вечером.

Перед посадкой в автобус все собрались за столиками местного кафе. Здесь много знакомых и незнакомых нам людей: поляки, немцы, чехи, житель далекого Анкориджа. Все мы радуемся тому, что судьба позволила вернуться вниз живыми и здоровыми, радуемся зеленой траве и девушкам на улицах. Горы заставляют людей сильнее чувствовать и ценить мгновения жизни. Мы простились с Аконкагуа, но наше путешествие по Аргентине на этом не закончилось. Впереди были водопады Игуасу, ледник Перито-Морено, колониальная архитектура Сальты и горячее аргентинское танго городских окраин Буэнос-Айреса.

Подписаться на новости