Две абрикосовые косточки…

9 ноября 2012 г. Всю последнюю неделю лил дождь, и мне пришлось дважды откладывать запланированную поездку. И вот наконец синоптики дают благоприятный прогноз на три дня.

Я отправляюсь в свое новое путешествие - на это раз к месту расположения бывшего Котонского (Харамитогского) укрепрайона, системы долговременных фортификационных сооружений, оборудованной японскими вооруженными силами на Южном Сахалине между Котоном (Победино) и бывшей государственной границей (50-я параллель).

Укрепрайон прикрывал дорогу на Котон - Китон (Победино - Смирных), которая вела далее в южную часть острова. Занимал до 12 километров по фронту и до 16 километров в глубину. Фланги укрепленного района упирались на западе в горный массив, на восточном прикрывались лесисто-болотистой долиной реки Поронай. Строительство сооружений было начато в 1939 году. В земле были скрыты десятки фортификационных сооружений капониры, дзоты.

Чтобы вести глубоко эшелонированную оборону, японцы строили основательно. Все узлы сопротивления и ОП укрепленного района были подготовлены для ведения круговой обороны. Укрепрайон был защищен противотанковыми рвами, проволочными заграждениями, минными полями, обеспечен годичным запасом продовольствия и оборонялся 125-м пехотным полком 88-й пехотной дивизии 5-го фронта ВС Японии, разведотрядом 88-й пехотной дивизии и артиллерийским дивизионом 88-го артполка. Всего 5400 солдат и офицеров, 28 орудий и минометов, 27 гранатометов, 42 тяжелых пулемета, 94 легких пулемета - пишет историк Игорь Вишневский.

Но и наши не дремали. Через полтора месяца после победы над Германией прошли учения на Палевских высотах. Своей конфигурацией они очень походили на японский укрепрайон Харамитоги. Были устроены проволочные заграждения, рвы, надолбы, минные поля, дзоты, укрытия, траншеи, закрытые артиллерийские позиции. Крепились дороги, построенные еще каторжанами, ведущие к границе.

11 августа 1945 года в 9 часов 35 минут войска 56-го стрелкового корпуса под командованием гвардии генерал-майора А.А. Дьяконова атаковали цепь японских передовых опорных пунктов.

К тому времени в состав корпуса входили 79 стрелковая дивизия, 2-я стрелковая бригада, отдельный Сахалинский стрелковый полк, отдельный стрелковый батальон, 214-я танковая бригада, 178-й и 678 отдельные танковые батальоны и отдельная артиллерийская бригада. С воздуха эти войска поддерживала 255-я смешанная авиадивизия (106 самолетов).

Несмотря на артиллерийскую и авиационную подготовку прорыва, потребовавшую большого расхода боеприпасов, эффективность ее оказалась недостаточной. Многие огневые точки не были подавлены. Этому препятствовала большая живучесть японских сооружений, плохая видимость в лесу, затруднявшая корректировку артиллерийского огня, ограниченно летная погода, лишившая авиацию возможности вести прицельное бомбометание.

По лесам были рассеяны японские снайперы - "кукушки", в задачу которых входило убивать командиров, связных, орудийные расчеты, обстреливать транспорт - в общем, сеять панику.

Фактически в прорыве участвовал один 165 полк с небольшим количеством танков и артиллерии. В то время как 179 полку пришлось вести оборонительные бои в окружении, а не наступать. В густых зарослях пехота шла впереди танков, уничтожая смертников.

Первый мемориальный комплекс в память о советских воинах, погибших в ходе Южно-Сахалинской наступательной операции в августе 1945 года, был воздвигнут в 1945 году в г. Камисисука (ныне Леонидово Поронайского района). Отдельно в двух братских могилах были захоронены 41 офицер и 329 сержантов и рядовых. Но это была лишь малая часть погибших…

* * *

Утро 10 ноября, за мной заезжают жители Рощино Геннадий Лошкарев и Михаил Новиков. Они хорошо знают и берутся показать мне места, связанные с боевыми действиями советских и японских войск. Они - поисковики.

Поисковое движение в нашей стране началось в конце 1980-х годов, хотя неорганизованные поисковые группы были и раньше. 15 марта 1988 года в Калуге на первом Всесоюзном сборе представителей поисковых отрядов Советского Союза было принято решение о создание Всесоюзного координационного Совета поисковых отрядов при ЦК ВЛКСМ. В октябре этого же года прошел сбор в Волоколамске. Таким образом, только спустя сорок пять лет после окончания Великой отечественной войны было официально разрешено массовое участие граждан в работе по поиску останков погибших солдат и командиров армии-победительницы.

В августе 1991 года общесоюзное поисковое движение было оформлено юридически в самостоятельную организацию: в Министерстве юстиции СССР была зарегистрирована Ассоциация поисковых объединений "Народная память о защитниках отечества". Распад СССР и изменившаяся в стране политическая ситуация не могли не отразиться на её структуре. Часть отрядов осталась в Ассоциации, другая вышла из неё, образовав свои республиканские объединения. Некоторые предпочли независимость, и перешли под крыло различных фондов. С этого момента более чем на десятилетие растянулось автономное существование межрегиональных и региональных поисковых организаций и объединений…

В 2012 году исполнилось 25 лет региональному фонду "Пионер" (руководитель Игорь Горожанов). Это единственная на Сахалине общественная организация, которая занимается раскопками в местах сражений Второй мировой войны. Основная задача - поиск погибших и пропавших без вести солдат, поиск и обнаружение неизвестных мест захоронений. За четверть века кропотливой работы членов фонда "Пионер" обнаружены и перезахоронены с воинскими почестями останки 299 бойцов, как японских, так и наших.

К поисковым работам фонд привлекает старшеклассников под руководством своих преподавателей и взрослых поисковиков из числа местных жителей. В прошлом году фонд "Пионер" стал организатором поисковых работ в селе Победино Смирныховского района, где побывали 120 детей - участников военно-патриотического лагеря.

* * *

Первая остановка у памятника советским и японским военнослужащим, погибшим на Сахалине и Курильским островах, установленного 1 ноября 1996 года в Победино (Котон).

Памятник носит название "лодка" - большой прямоугольный короб из бетона белого цвета с поднятыми краями и проходом внутрь посередине. В нем, с одной стороны мемориальная доска с небольшим постаментом, с другой амфитеатром располагаются скамьи, на которых при проведении церемоний рассаживаются люди.

Надпись на памятнике гласит: "С мыслями о мире, в память обо всех погибших на Сахалине и Курильских островах во время Второй мировой войны воздвигнут этот памятник".

Геннадий демонстрирует копию японской карты. Ее подарил ему японец, приезжавший на Сахалин для поиска и кремации останков своих соотечественников.

- Вот схема Харами-тогэ, Вот место, где мы находимся… Отсюда дорога уходит на Хандасу (Рощино). Здесь доты, дальше пороховые склады находились. На картах обозначены координаты мест, где рукопашные происходили. У Котона захоронение указано, то ли девять, то ли два бойца, непонятно - так исправлено… Заштрихованы места, где примерно следует искать останки. Где погиб военнослужащий и где захоронен - все это они на свои карты наложили. Вот тут два человека, тут три. На Муйке тоже захоронения - первое и второе, за мостом - третье. Фиксируют по свидетельству тех японцев, кто воевал в этих местах. Вот здесь место, которое их ветераны нанесли... Ставят от перекрестка 350 метров - 10-15 человек. Вот этот перекресток. Мы ходили - не нашли. Столько лет прошло, ландшафт меняется. А вот это захоронение мы нашли в пятидесяти метрах от дороги - семь человек обнаружили...

Покидаем "лодку", а затем посещаем мемориальный комплекс, расположенный здесь же в Победино. Ежегодно 3 сентября в день окончания Второй мировой на нем проходят памятные митинги. Так, в 2012 году после литургии и оружейных салютных залпов земле были преданы останки четырех советских воинов. Останки двух солдат найдены в районе речки Гильзовки и двух - недалеко от самого мемориала погибшим воинам.

Новиков находит "своего". Имя найденного им советского бойца, похороненного в 2004 году на мемориальном комплексе в Победино, было установлено по надписи на ручке алюминиевой ложки, заткнутой за голенище сапога: "Мл. сержант Буньков А.К. Свердловская область, г. Ирбит".

- У всех наших солдат черные, эбонитовые жетоны были, с бумажечкой внутри. На ней записывались имя воина и адрес, откуда он призывался. Я находил много пустых жетонов. Бумажки в нем сухие, влагой не испорчены, но на них нет ничего. Было поверье среди солдат и офицеров, что если заполнишь - убьют. Многие потому и не заполняли. На Восьмой так было - лежит красноармеец. Жетон при нем, берешь, откручиваешь, а там пустая бумажка. Люди верили, что будут жить долго… По-другому имя не узнать. Только если оно на ремне, на каблуке сапога, или на ложке вырезано… Семь человек откопали на Гильзовке - в ряд лежали. Только у одного сержанта документы были обнаружены - военная солдатская книжка в прорезиненном мешочке, а в ней фамилия воина и все остальные сведения…

В ста метрах выше по сопке - за периметром мемориала, находится место гибели капитана Леонида Смирных. Рядом с памятным знаком будто срезанная чуть выше основания осколком мины старая береза.

* * *

В 2002 году по местам боев прошел газопровод с шельфовых месторождений, и компания "Сахалинская энергия" выделила средства на зачистку территории путепровода от боеприпасов Второй мировой и поиск останков павших воинов.

Геннадий Лошкарев рассказывает:

- При прокладке газопровода ходили с металлоискателями по трассе. Земля начинена металлом: мины, снаряды, фарфоровые гранаты… Найденные боеприпасы уничтожались. Перед Хандасой проектировщики вообще решили уйти в сторону от центральной дороги, чтобы строителей обезопасить, чтобы бомбу экскаватор ковшом, случайно не схватил... Ближе к хребту трубопровод протянули. Что касается останков - японца нашли в ячейке, затем наших троих в воронке от снаряда… потом еще семерых…

На 386-м километре среди деревьев видна лента, которой строители ограждают ямы и траншеи.

- Здесь снаряды в этом году нашли. Японские боеприпасы времен войны - прямо возле дороги. Милиция два дня дежурила, пока саперы не приехали. Молодые военнослужащие, которые приехали на разминирование - стоят, опасаются трогать. А местные пацаны, что на снаряды наткнулись, на них в лежку фотографировались…

- Вдоль дороги походить - много чего найдешь… Ведь войска наступали вдоль дороги и отступали по ней же. Бойня была страшная - и японцев, и наших погибло много. Тут всё в окопах и ямах, ноги проваливаются… Дорогу вдоль и поперек простреливали.

- В окопах из года в год находят останки солдат. Кажется, по одному и тому же месту прошли не один раз - и снова находка. Прошлым летом у самой тропы нашли скелет на глубине десяти сантиметров. Видимо взрывной волной солдата отбросило в окоп, присыпало землей - черепная коробка в полутора метрах. Японский это солдат или наш можно определить по вещам или обломкам оружия - например, по пуговице от мундира… Нашли как-то ремень, а на нем что-то вроде пенала, а в нем квадратная костяная печать. Японским военнослужащим она заменяла привычную нам подпись, а еще коробочка с тушью, маленький карандаш и стопка писчей бумаги. Когда находят останки японских военнослужащих, "пионеры" сообщают японцам. Те кремируют останки, а урны с прахом тех, кого удалось опознать, увозят в Японию…

Геннадий Лошкарев вспоминает историю поисковых работ на Харамитогах:

- Тут все копали, хотя власти и ругали, и запрещали. Пацанами сюда приходили. По 10-12 лет было. Использовали щупы. Куски проволоки с острым концом и петлей сверху. Прокалывали кочку за кочкой, натыкаясь на куски металла, приступали к поискам. Можно было найти штык-нож, фляжки, гаечные ключи для ремонта техники с иероглифами… В 60-70-е годы никто раскопками всерьез не занимался, находки не фиксировались, записи не велись. Останки в лучшем случае закапывали рядом, могилку как-то обозначали.

* * *

Металлоискатель вновь орет, надрывается, показывая железо… Рваные острые куски металла разбросаны всюду.

Геннадий находит осколок снаряда прямо в стволе лиственницы и очищает его от древесины. Деревья, опаленные пожарами, с той поры стоят… Короткие высохшие сучки.

- Убитых прикапывали ближе к дороге, чтобы позже вернуться, перезахоронить. По проволоке иду с металлоискателем, звенит… Два воина лежат, проволокой скрученные - стояла жара, и трупы быстро разлагались - их стягивали проволокой и стаскивали в те же окопы. В тундре своих убитых в общие ямы стаскивали японские военнопленные, за воротник тащили… Кажется, все пробили, перекопали на Гильзовке… и все равно каждый год находят то русского, то японца.

Всё в трупах… Похоронные команды сделали свою работу плохо. Стягивали к дороге, чтобы потом перезахоронить. Гранаты, подсумки с патронами, документы забирали, присыпали небрежно.

Михаил разжигает костерок, ловко мастерит перекладину - кипятит чай. Котелки у обоих выпукло-вогнутые, иероглифы на крышке. На обед тушенка, местный, свежеиспеченный хлеб… Михаил разливает чай по кружкам, подвигает ближе ко мне карамель.

- Блиндаж откопали. В глубине на топчане останки японского военнослужащего. Видимо попал под артобстрел… костяк разбит осколками. На входе смятые котелки вразброс. Котелки разные, ремешком пристегивались... На дне одного из котелков, вставленных один в один, две абрикосовых косточки желтовато-коричневого цвета…

- Бои протекали стремительно. Костяки лежат рядом вперемешку с разбитым оружием, патронами. Большой костяк - наш боец - крупный, рослый, лежит на спине, приняв смерть лицом, широко распахнув руки. Другой боец то ли прятался, то ли умирал в лесной ложбине после смертельных ран, подтянув колени и закрыв лицо руками… Идем дальше багульник топчем. Японец в замахе опрокинутый навзничь. Под затылком рука с гранатой, то ли бросал, то ли хотел бросить, не получилось. Граната деревянная, круглая, будто кружка с толом - кубики на ней вырезаны... детонатор обыкновенный… на ручке лак сохранился. В одном захоронении два японских солдата, под ними два наших. Всюду стрелянные гильзы. Стреляли в упор, примкнув штыки, сходились в рукопашной… Офицер и три бойца… пули сплющенные - в груди, в тазовых костях… Умирали страшно, тяжело…

Со старой березы, темными, тяжелыми кусками свисает береста, будто бинты, перетянувшие раны бойца.

Михаил тащит из рюкзака водку и плещет ее в маленькие стаканчики, продолжая свой эмоциональный монолог:

- Рассказывали, что прощали, но только в первом бою, тут никакая психика не выдержит, во втором смалодушничал - свои расстреляют. Из двух рот, которые здесь наступали - остались офицер и два солдата… Болото - что упало то пропало. Земля сама хоронила мертвых…

- Давай за солдат, что здесь лежат…

- Давай.

Река шумит… Хруст хвороста, пожираемого огоньком, будто выстрел…

* * *

Памятная стела из железобетона в виде трехгранного штыка, на переднем плане которого стрела, указывающая направление наступления наших войск. На ней барельеф устремленного вперед красноармейца.

Надпись на мемориальной доске гласит: "50 параллель. 11 августа 1945 г. части Советской Армии с этого рубежа начали освобождение Южного Сахалина - исконно русской земли от японских захватчиков".

За ней открывается просека, шириной в десять метров, которая и была государственной границей и делила остров пополам, безупречно - прямо по пятидесятой параллели от Охотского моря до пролива. Она же следовая полоса.

С другой стороны дороги памятник - высокий куб, увенчанный красной железной звездой. На нем надпись "Вечная слава героям, павшим в боях за освобождение Южного Сахалина. 1945".

Здесь когда-то находилась наша пограничная застава. Земля бугром на месте, где стоял деревянный дот.

Слева от дорожки из плиток, ведущей к памятнику виден железобетонный колпак дота на две амбразуры. Лошкарев притащил его сюда в 1995 году. Ноготки росли. Со временем колпак будто присел, в землю врос…

- Пограничники в нем сидели, в обмотках с трехлинейками, сторожили границу… Мэру не понравилось. "Зачем колпак поставил, вид на памятник испортил", - говорит он мне. А разве эта бетонная коробка не памятник? Никому не мешает. Что ей и дальше в поле валяться? Сколько их по земле разбросано. Придет время, их тоже будут собирать по музеям. Я так чувствую, это мое отношение к войне. На 9 Мая столики ставим, люди собираются. Солдаты стреляют вверх залпами… Дальнобойщики останавливаются, поминают воинов… Когда несешься на машине мимо, ничего в тебе не вздрагивает. Когда рядом стоишь, все по-другому - другие разговоры и другие чувства…

Опорный пункт Хандаса (Ханда, ныне поселок Рощино) - ключ к цитадели. Он перекрывал дорогу к главной полосе обороны. Все сопки ископаны. Все вокруг в складах, в окопах. При постройке укрепленного района японцы сохранили на местности лес и кустарник. Расчистка секторов обстрела производилась только для части огневых точек, предназначенных для ведения огня на дальних и средних дистанциях. Этим противник достиг хорошей маскировки в обороне и затруднял нашим войскам ведение разведки и огня.

Топоры, пилы, ножницы, медные курительные трубки, бронзовый мундштук, все это когда-то являлось чье-то собственностью - сегодня они годятся разве что для музея. В сопках фарфоровые чашки - белые с рисунками голубого цвета - под гжель, звездочка на донышке. В одном распадке попадаются, больше нигде. Возможно, там офицеры жили, штаб стоял…

Обследуем бывшие долговременные огневые точки японцев с толщиной железобетонного перекрытия 60-80 сантиметров, предназначенные для ведения круговой обороны. Вблизи затянутые травой противотанковый ров, остатки окопов и ячеек для стрелков. Опорный пункт был взят в ходе проведения Южно-Сахалинской наступательной операции подразделением 165 стрелкового полка под командованием капитана Светецкого. Крепостной вал был взорван, только бетонные блоки и остались.

В советское время здесь находился гараж леспромхоза, а теперь разбит мемориальный парк. Фортификационные сооружения очищены от мусора. Территория парка огорожена металлической оградой, проложены асфальтовые дорожки, высажены деревья, разбиты цветочные клумбы...

В Рощино к началу 90-х годов минувшего века жило 3000 человек, сейчас едва полтысячи. Видны разбитые казармы и столовая стоявшей здесь воинской части.

На стене доме одновременно два адреса: "Подгорный переулок, 68", "ул. Комсомольская, 3". Переименование еще не закончилось. Чуть ниже рыжая от ржавчины планшетка как некий символ недалекого прошлого с надписью: "Лучшая улица по благоустройству и санитарной очистке".

Памятник воинам ставили рядом с сельсоветом. Сельсовета нет, а памятник оказался под забором частного дома.

- С началом перестройки политическая система сломала экономику напрочь. Рабочих мест не хватало. Своих устраивали в ЖКХ, школу… Начиная с Макарова до Тымовска - безработица Выламывали металл - сдавали, рушили все подряд… Всё в деньги, даже памятники…

Просторный плац нынче используется как школьный стадион.

В местной школе находится краеведческий музей. Выходной день - в школе ни учителей, ни учеников. Экскурсоводом выступает Лошкарев. Делает это не в первый раз.

Он заезжает за ключом. И вскоре мы попадаем в рекреацию школы, которая приспособлена для размещения экспонатов.

Нынешняя экспозиция оформлена в 2000 году. Открывает ее ставшая крылатой фраза: "Никто не забыт, и ничто не забыто". В тумбах со стеклянным верхом раритеты Второй мировой войны. Их натаскали сюда педагоги и учащиеся. "Рубашки" от гранат, пулеметные ленты, гильзы от снарядов и патронов, амуниция… Всего около полутора сот предметов.

В 1988 году была организована поисковая группа из 6 человек: директор школы В.М.Зуйков, работник ГАИ Владимир Бут, Андрей Козыкин, журналист Константин Лазуткин. Это были первые энтузиасты-добровольцы. Ими были найдены останки 6 бойцов, которых похоронили на берегу Гильзовки. В 1989 году в районе работала Всесоюзная поисковая экспедиция "Патриот", в составе которой были представители Смирныховского района, области, поисковики из Москвы, Одессы, Запорожья. Они нашли останки 12 солдат. Останки советских солдат, найденные при раскопках, были преданы земле.

С 1991 года ежегодно в августе в районе ведет поиск совместная русско-японская экспедиция по поиску как наших, так и японских солдат. Финансируется она японской стороной. Состав экспедиции со временем изменился, но постоянно работают в ней Г.Лошкарев, А.Ткач из Рощино, А.Цыганов из Смирных. С 1991 по 2000 годы были найдены останки 69 наших и 198 японских солдат.

- Сколько наших нашли - это уже старые данные… Здесь наши и японцы капитально встретились. Буюклы закатил на амбразуру дота пулемет и сам лег под огонь… Японцев в плен не брали, они и не сдавались… Весь гарнизон Хандасы положили здесь.

- Вот мои находки - котелок, откопал на Гильзовке, ножны от меча, обломок японского штыка, затвор от "арисаки", лопатка японская, ракетница наша… исправная, полевой бинокль, катушка, медицинский градусник, чашки из фарфора, портсигар, фляжка, японская каска. Здесь же мелкие японские лимонки, мины - они разряжены и опасности не представляют, оперение разное у наших и японских мин, ящик из-под хлорки - ею обеззараживали воду. Вот эта каска отличается от других - их мало попадается. На макушке хризантема. Такие у жандармов были...

Японские ножницы - возможно, ими хозяин предмета, следуя древней традиции, перед боем остриг ногти на руках, отрезал клок волос и, положив в ящик, отправил родителям как память о себе.

Есть даже маска для занятий кендо - фехтования на мечах. Металлические прутья, защищавшие бойца от ударов, закреплены клепками.

Схема туристских маршрутов. Фотографии памятников войне. В Смирныховском районе находятся 24 памятника и памятных места, посвященных событиям Второй мировой войны - половина всех тех, что установлены к настоящему времени в населенных пунктах Сахалинской области.

В 1995 году Геннадий Лошкарев был отмечен нагрудным знаком Министерства обороны РФ "За активный поиск".

* * *

Покидаем школу и отправляемся на машине к северному краю Харами-тогэ - Хаппо, широкому предполью перед грозной цитаделью.

В район Хаппо ведет старая военная лежневка. Не дорога, а так, тропинка по болотистым местам. Она заканчивается в районе ЛЭП в пяти километрах от автотрассы.

Деревья стоят высокие - шестьдесят лет назад их здесь и не было. В этом месте искусственный холм из щебня и строительного мусора. Здесь первоначально планировалось строительство памятника советским и японским военнослужащим, погибшим на Сахалине и Курильских островах, который сейчас находится в Победино.

- Посчитали, что здесь в лесу трудно будет осуществлять уход за памятником, а для ветеранов при отсутствии проездной дороги пешая прогулка сюда может оказаться утомительной…

Едва угадываются траншеи, они растекаются между деревьями хитро, ловко. Брустверы размыты дождями и потоками воды.

Окопы, площадки для минометов и пушек, врытые в землю. Разбросанные гильзы от снарядов и патронов, куски противогазов, кассеты. Осколки грубые, увесистые, рассеянные всюду. Ноги проваливаются в пустоту… В одном из окопов поисковики обнаружили как-то кипу солдатских шинелей…

Сколько здесь убито японцев и сколько наших? Кто вам скажет правду? Историю писали под диктовку военачальников. Показать все свои потери - значит, снизить значение победы. В истории так всегда было - увеличивать потери противника и уменьшать свои.

Выходим к дороге. Шорох коричневых листьев под ногами. Зеленые стебли травы в луже под свежим ледком, будто в аквариуме. Следы росомахи на глинистом берегу ручья. Их не было, когда мы шли сюда.

Сопка в наклон, вперемешку упавшие стволы деревьев.

Костерок поедает хворост, рассыпается мелкими угольками. Неизменная тушенка - жирок, хлебушком помакать.

Вскипел чай с брусникой - быстро, практично.

- Наших много раскидано... Работы на многие годы. Черные копатели как считают - русские не нужны, "японцы" нужны - их надо искать, за них платят. Обидно и досадно за наших воинов… Хорошо, что "черные" только краем ходят, где доступно, в сопки боятся ходить…

12 ноября 2012 г. Железнодорожная станция Смирных. В 0:46 поезд отправляется в Южно-Сахалинск.

Сегодня я возвращаюсь домой. О многом услышанном от поисковиков я промолчу - слишком тяжелая это штука - война.

Говорят, она заканчивается, когда похоронен последний солдат. Поэтому каждый год отправляются в дорогу экспедиции. Поиск продолжается.