Лексин побоялся СИЗО и подписал "не свои" показания
В суде по выборному делу экс-губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина допросили бывшего депутата гордумы Южно-Сахалинска Анатолия Лексина, который сейчас живет в США. На тот момент он возглавлял партию "Правое дело", но пошел самовыдвиженцем от 21 округа. На это же место, кстати, претендовал Руслан Тен, но денег он никому не дал, поэтому выиграл все-таки Лексин. За "кресло" он заплатил 3,5 миллиона рублей, но изначально ценник был выше — 5 миллионов. Лексин объяснил снижение тем, что ему удалось сторговаться.
Как и у многих других свидетелей, во время допроса на суде у Лексина появлялись провалы в памяти. Сначала он говорил о том, что следователь принуждал его подписывать показания, которые были искажены, затем оказалось, что угрозы были произнесены в "шутейном разговоре", а после выяснилось, что их и вовсе не было, просто Лексин не перечитал показания, которые за ним записывались. В итоге бывший депутат запутался сам и запутал всех присутствующих.
Что же касается 3,5 миллиона рублей, заплаченных экс-мэру Андрею Лобкину, то Анатолий Лексин считает их не взяткой, а оплатой предоставленных услуг. По его словам, та же сумма ушла бы на пиар-компанию и юристов, если бы он участвовал в выборах один. А вот объяснения, почему сумма передавалась экс-мэру как заем, Лексин адекватно объяснить не смог.
Обвинение: Расскажите об обстоятельствах вашего участия в предвыборной кампании 2014 года в качестве кандидата в депутаты гордумы 5-го созыва?
Лексин: Не хотелось говорить банальные вещи, но прошло уже 7 лет. Что-то помню, что-то нет, поэтому я бы хотел попросить более конкретные вопросы.
Обвинение: Вы принимали участие в этой предвыборной кампании?
Лексин: Да.
Обвинение: Кто-либо из числа руководителей администрации города обращался к вам с вопросом о необходимости внесения денежных средств, связанных с вашим участием в выборной кампании?
Лексин: От администрации города ко мне никто не обращался. У меня был контакт и общение с Лобкиным, на тот момент он уже не был мэром. В принципе, в показаниях у меня там все написано.
Обвинение: Мы вернемся к вашим показаниям…
Лексин: Ну я так конкретизирую, чтобы не рассказывать все эти нюансы. Было с ним общение. Было предложение вступить в общий избирательный штаб, принять участие в выборах. После определенных раздумий и взвешивания всех "за" и "против" я согласился, потому что посчитал это более удобным для себя. Когда есть единые юристы, единые политтехнологи, возможность освещения в прессе и так далее, это более продуктивно, чем опять идти самовыдвиженцем. Ну, я согласился. Было озвучено, что для участия в выборах надо будет заплатить. Есть конкретные расходы, которые несет предвыборный штаб. Была озвучена сумма. Я сейчас, опять же, не помню, но остановились на 3,5 млн. Эта сумма была мной Лобкину передана, но не сразу, а частично, за 3 или 4 раза. Выборы уже шли. На выборах у меня был от общего штаба политтехнолог Ардаваз. Я с ним имел постоянный контакт. Были разработаны определенные мероприятия, делались газеты. Были еще там и журналисты. Очень плотно я работал с юристами, потому что там возникали предвыборные моменты. Несколько у меня было судебных разбирательств именно по выборам, писали на меня жалобы. Они мне содействовали. Был юрист. Это были не первые мои выборы, я понимал процесс и понимал затратность, как это все происходит. У меня не было вопросов. Я получал содействие от предвыборного штаба. В конечном итоге выборы были закончены. Я победил. Но, опять же, это все в рамках закона, в рамках предвыборной деятельности, с соблюдением всех установленных норм.
Обвинение: Первый разговор с Лобкиным по финансированию этой кампании когда состоялся?
Лексин: 7 лет прошло. Может быть, в принципе, это состоялось…
Обвинение: Не помните?
Лексин: Я думаю, что в протоколе написано, если вы мне назовете дату, я постараюсь вспомнить. На данный момент, конкретно какие это были даты, я вам не скажу.
Обвинение: Когда Лобкин обозначал вам сумму денежных средств, которые необходимо было внести, он обозначал, куда именно вносится эта сумма?
Лексин: Конкретно на предвыборные мероприятия. На оплату политтехнологов, которых в принципе они предоставляли. На оплату мероприятий, ТВ-ролики были, потом юридические услуги.
Обвинение: Я это понял, вы просто называли такую формулировку "общий избирательный штаб".
Лексин: Я это сформулировал, потому что я понимал, что в этом были кандидаты от "Единой России", это была основная часть. И были другие. Я не был членом "Единой России". Я шел как самовыдвиженец. Но я посчитал для себя, что будет для меня более понятно, но не то, что менее затратно, технологически это будет выполнимо. А что мне не надо будет приглашать какого-то своего юриста, каких-то своих политтехнологов, вот за это я и заплатил.
Обвинение: Лобкин инициировал этот диалог с вами, или вы его инициировали?
Лексин: Нет, Лобкин инициировал. Это были мои третьи выборы как кандидата в депутаты гордумы. С Лобкиным был знаком. Он вышел на меня. Позвонил, по-моему. Мы встретились, и он предложил мне участие в таком формате выборов. Рассказал, что есть единый штаб, есть вот это, вот это, вот это. Мы обсудили экономические плюсы-минусы. Сумму я сейчас не помню, но она была больше. Я, опять же, взял время на раздумья, потом оценил, и вот мы к какой-то сумме пришли.
Обвинение: А вы могли бы смысловую нагрузку вашего диалога с Лобкиным передать? Это была просьба? Либо же это было некоторое условие с его стороны? Если вы не вносите, то у вас возникают сложности с предвыборной кампанией, либо, может быть, с бизнесом.
Лексин: Был такой нюанс. Не то, чтобы возникали какие-то проблемы с бизнесом или избирательной кампанией Я просто понимал, что у меня был опыт определенный, когда-то нас сняли с выборов и восстановили за один день до голосования. Было понимание, как это все может происходить. Какое бывает административное давление и так далее. Но в этом контексте такого разговора не было. Лобкин проявил определенную настойчивость. Я не знаю, с чем это было связано с его стороны. Может быть, у него был свой план. Определенная его настойчивость была, потому что мы предварительно, когда договаривались, ну раза 3 мы встречались. Я сначала брал время на раздумье. И все-таки это было мое решение, я исходил из того, что это было для меня экономически не то, что выгодно, я, может, потратил бы больше или меньше. Но мне понятен был тот объем работ, который я получу в конечном итоге за те деньги, которые буду оплачивать, и пиар, и технологические действия.
Обвинение: А вот когда был диалог, вам Лобкин обозначал смету, говорил, что вот, вы предприниматель, вероятно, считаете деньги, что работа политтехнологов стоит столько, а это вот столько. Поэтому с вас такая-то сумма. Купил-продал. Прозвучала она?
Лексин: Вспоминаю общие формулировки. Ясное дело, что даже я задавал какой-то вопрос. Но нюансов сейчас я не могу вспомнить, чтобы конкретно была смета: это вот из этой суммы уходит туда, а вот это уходит туда. В принципе, для меня в процессе выборов не возникло такой мысли: "Блин, а за что я заплатил деньги?".
Суд: Вопрос гособвинителя заключался в другом. В момент разговора определялось ли, на что будет затрачена сумма?
Лексин: Я не могу сейчас точно сказать. Если я не помню. Есть в показаниях. Такого конкретного обсуждения не было.
Обвинение: Вы сказали, что Лобкин проявил настойчивость, когда предлагал внести определенную сумму. Касался вопрос вашего бизнеса? Вероятных последствий для бизнеса?
Лексин: Ну прямых таких не было разговоров.
Обвинение: А в каком-то контексте понятно, что…
Лексин: Ну, опять же, в контексте. Я так сформулирую свое понимание. Когда я сказал, что у него была определенная настойчивость, может, у него было задание, что он должен набрать 15 человек. И вдруг у него не получается, и меня пригласили. Я, опять же, говорю, это мои размышления. Я не формулирую.
Суд: Предполагаете.
Лексин: Да, предполагаю. В этом он был настойчив, говорил: "Ну Анатолий, давай, посодействуй". Ну я не могу сказать, что это была его прям личная просьба.
Обвинение: Вот вы сказали, что кто-то ему задание дал. Он на кого-то ссылался?
Лексин: В этом плане нет, этого не было, чтобы он конкретно сослался. У меня создалось такое предположение. Таких, с его слов, не было, что у него есть конкретные планы, и надо это сделать. Этого не было с его стороны. Я не помню таких слов.
Обвинение: Вам известно, какое Лобкин имел отношение к этим политтехнологам?
Лексин: Ну он сформулировал для меня так, что как бывшего мэра его попросили. Я не буду утверждать, что точно были такие фразы.
Суд: Смысл такой?
Лексин: Да, смысл такой. Он не то, что возглавляет штаб предвыборный ну или оказывает какое-то содействие, я образно говорю. Я так для себя понимал, что это как-то так. Потому что у него большой опыт был выборный. Он тогда уже не был какой-то административной фигурой. Ну я подумал, мало ли, человек деятельный, чем-то хочет позаниматься, побыть опять в этом драйве, выборы, еще что-то. Но я образно говорю.
Обвинение: Возвращаясь к структуре. Предвыборный штаб. Кто определял, кто входит в этот избирательный штаб? Каким кандидатам оказывается поддержка, как вам?
Лексин: Я за всех не могу сказать. Мне тогда по юридическим основаниям надо было заявляться, тогда мне были даны контакты этого Ардаваза, потом юристов. И я уже дальше с ними общался.
Обвинение: А вот эта группа людей имела какое-то отношение к партии ЕР?
Лексин: Я это не могу вам сказать, я знаю, что они находились на проспекте Победы, бывшее здание "Сахалин Инвест". Я туда приезжал. И у меня было 3 или 4 человека, с которыми я непосредственно работал. Но вот больше всего с этим Ардавазом, ну, а потом я постоянно там с юристом общался. Потому что у меня были юридические вопросы. Копирайтер был. Я готовил печатные издания. Всего 4 человека, с которыми я постоянно общался.
Обвинение: Которые занимались именно политическими моментами?
Лексин: Да, они мне формулировали исходники, а я дальше размещался, оплачивал с избирательного счета и печатал газеты. На ТВ у меня были пара или тройка роликов. Делались потом опросы. У меня не возникло вопросов, за что я в конечном итоге заплатил. Мне было понятно, что вот она — предвыборная кампания. Вот они затраты, вот они действия.
Обвинение: А вам известно, кто собрал всю команду? Лобкин? Либо какие-то другие лица?
Лексин: Я не участвовал в больших сборах. Например, я знаю, что в ЕР их там всех собирали. Они проходили городские праймериз. Я в этом ни в чем не участвовал.
Суд: Суд вас остановит. Вопрос был задан конкретно. Известно вам, кто организовывал избирательный штаб?
Лексин: Тогда я скажу, что нет.
Обвинение: Этот избирательный штаб имел отношение к администрации города, к администрации правительства области?
Лексин: Насчет правительства области точно неизвестно. Но то, что администрация города была, ну это стандартная схема. Администрация города всегда курирует выборы.
Обвинение: Отождествляете?
Лексин: Это стандартная предвыборная ситуация. Ну я так понимаю, что там какое-то взаимодействие было. Я так думаю.
Обвинение: Но вам неизвестно?
Лексин: Да, мне неизвестно.
Анатолий Лексин заверил суд, что мог отказаться от "взятки" Лобкину, но взвесив все выгоды для себя, все же решил согласиться. "Там же все уже организовано", — сказал экс-депутат.
Защита: Вы довольно подробно рассказали, за что вы платили, и оценили свое отношение к этому. Лобкин при разговорах с вами когда-нибудь озвучивал, что часть этих денег должна пойти лично в пользование кому-либо из должностных лиц администрации, например?
Лексин: Нет.
Защита: На тот период ваш бизнес какие-либо объекты возводились? Вводились в эксплуатацию?
Лексин: Я сейчас не помню, ну да. Я там показания давал, что здание строилось.
Защита: Вот у вас обвинитель спрашивал именно об угрозах вашему бизнесу. Выказывал ли Лобкин вам, что, если вы не заплатите деньги, то у вас будут проблемы, например, с введением в эксплуатацию этого здания?
Лексин: Вот вы стали говорить, я начинаю вспоминать. Это из показаний моих? Вот этот вопрос.
Суд: Показания ещё не оглашались.
Лексин: Я сейчас затрудняюсь, не могу вспомнить. Если это есть где-то в показаниях…
Защита: Нет, нет. Вот вы говорили, прямых разговоров, проблем с бизнесом не было. Прямые угрозы Лобкин вам высказывал?
Лексин: Нет.
Обвинитель попросил огласить показания, которые Лексин давал ранее по поводу обстоятельств участия в предвыборной кампании, содержания диалогов с Лобкиным и передачи денег ему. Суд ходатайство удовлетворил. Тут Лексин начал юлить.
Обвинение: Показания оглашены, подтверждаете, не подтверждаете?
Лексин: Я говорил об этом, подтверждаю. Но, опять же, хотел бы… Как там писалось это все. Где-то, может быть, я и не прочитал что-то. Подпись же моя стоит там?
Обвинение: Я вас спрашиваю, вы подтверждаете содержание этих показаний или нет? Даны они, так происходило, либо не так.
Лексин: Если брать вторые показания, которые давались, сплошная детализация, как я так мог точно говорить?
Обвинение: Детализация? Вам же представили…
Лексин: Это я понимаю. Это понятно, что это было написано заранее уже следователем.
Обвинение: Вы хотите сказать, следователь заранее писал ваши пояснения?
Лексин: Как я бы рассказывал, кто где находится и сколько это километров? У меня вот сразу вопрос возник такой.
Обвинение: Все данные содержатся в детализации. Вы их комментировали.
Лексин: Мне было бы трудно так с моих слов написать, как там написано. Другой вопрос, что следователи написали, посмотрел, подписал, а какие были варианты другие, чтобы мне не подписывать?
Обвинение: не подписывать, были такие варианты? Не подписывать протокол?
Лексин: Не подписывать и идти в СИЗО.
Обвинение: Почему?
Лексин: Потому что следователи это обозначали.
Обвинение: А за что идти в СИЗО?
Лексин: По разным, наверное, вопросам. Давление оказывалось разное.
Обвинение: А какое давление? В чем оно заключалось?
Лексин: Обозначалось, что это были взятки, например. А я говорил, что никакой взятки как таковой не было, было вот, как я рассказывал в суде свое мнение. Я считаю, что это не было никакой взяткой.
Обвинение: Лобкин в такой ситуации имел право требовать с вас денежные средства? Кто он такой был?
Лексин: Я ж уже говорил, что он из себя представлял, как представитель определённого штаба. Для проведения выборов.
Обвинение: Из ваших показаний следует, что первая встреча у вас с Лобкиным произошла в кабинете мэра в то время, когда Лобкин уже мэром не являлся.
Лексин: Да.
Обвинение: А как вы можете объяснить, почему он находился в кабинете?
Лексин: Никак не могу это объяснить.
Обвинение: Как он себя позиционировал? Как представитель власти? Или как просто свободный политтехнолог.
Лексин: Как он себя мог представлять как представитель власти, когда он уже не был мэром. Естественно, он был частным лицом.
Далее во время допроса Лексин еще несколько раз обмолвился о том, что сам он мог говорить одно, а следователь писал другое и иначе формулировал, а также он сам пропустил спорные моменты при ознакомлении с документом.
Обвинение: Вы сказали, что протоколы подписали, потому что была вероятность, что вас поместят в СИЗО. Вам конкретно какие-то угрозы кто-либо обозначал? Если вы не дадите показания, то вас поместят в СИЗО? Применяли иные методы уголовного преследования?
Лексин: В шутейном разговоре.
Обвинение: В шутейном разговоре с кем?
Лексин: Со следователем.
Обвинение: Можете назвать фамилию?
Лексин: Нет, не помню.
Обвинение: Тот следователь, который производил допрос ваш?
Лексин: Там было несколько, приходили, выходили.
Суд: Согласно допросу, Пазилов вас допрашивал в 2016‑2017 годах.
Лексин: Я понимаю, ну я сейчас не могу помнить. В общих разговорах это звучало. Я не говорю, что это была прямая угроза. В беседах, в шутливых разговорах это звучало: "Вот уже два депутата сидят в СИЗО, а сейчас еще мы будем сажать кого-то".
Суд: От кого, уточните от кого, это следователь, производивший допрос? Согласно протоколу это Пазилов, либо…
Лексин: Ну там просто заходили другие следователи, были разговоры без ведения.
Суд: От кого конкретно звучали-таки шутливые угрозы?
Лексин: Я сейчас не помню их фамилии, был Пазилов, рядом еще кто-то к нему заходил. Но я не говорю, что это Пазилов говорил.
Кроме того, Лексин совершенно уверенно заявил о том, что Лобкин не мог оказать никакого влияния на его бизнес, так как уже не был мэром.
В протоколе допроса обнаружился еще один интересный момент. Оказалось, что Лексин ранее говорил о том, что деньги, которые он передал Лобкину, нужны в том числе и для того, чтобы получить одобрение губернатора Хорошавина. Но Лексин комментировать сказанное ранее не стал, свалив все на следователя, который неправильно понял его слова. Он отметил, что ничего не знает о покровительстве экс-губернатора депутатам.
Лобкин передал Лексину расписку, в которой не было сведений об оплате предвыборной кампании, каких-то услуг, а пояснялось, что деньги передаются в долг.
Тут почему-то в процесс вмешался Алексей Лескин. Он заявил, что на суде уже озвучивалась причина, по которой расписка оформлялась именно так. Дело в том, что она стала гарантией возврата денег Лексину, если услуги политтехнологов и юристов ему не окажут.
— Я могу на этот вопрос ответить так: не задумывался я на тот момент, что надо было, и, может быть, зря. Я соглашусь с тем, что надо было прописать, что выданные деньги пойдут на конкретные услуги. Это был разговор, и не было этой формулировки. Для меня было важно зафиксировать конкретную сумму. Я исходил из этого. Ну заем, так заем, — сказал Лексин.
Суд: А каким-то образом можете объяснить, почему расходятся ваши показания в судебном заседании о том, что вы за предвыборную кампанию заплатили 3,5 млн руб., и она была выполнена. Как результат, ваша победа. В данных показаниях вы полностью проводили предвыборную кампанию самостоятельно.
Лексин: Может быть, я в показаниях там в протоколе не указал вот эту всю работу. Или, как вариант, следователь не спросил меня об этом.
Суд: Там написано, что вы вообще сами все провели. Никто никакую помощь не оказывал. Только не мешали. За те деньги, которые вы передали. Там вот таким образом изложены ваши показания. А в суде вы совсем другую картину рассказали. Дали деньги, вам была оказана помощь, и вы победили. Об этом ни слова в ваших протоколах.
Лексин: Значит сформулировано было не так. Не те вопросы были заданы следователем. Поэтому мной там было сказано, что я проводил предвыборную кампанию сам.
На Анатолия Лексина возбуждалось уголовное дело за дачу взятки, но до суда оно не дошло. Дело прекратили в связи с деятельным раскаянием и оказанием содействия органам расследования для привлечения иных лиц. На суде какое-либо раскаяние в словах господина Лексина увидеть было сложно, тогда в связи с чем прекратили дело? Вопрос остается открытым.
Текст допроса docx, 69.9 КБ