Депутат А. посчитал незначительной сумму в 10 миллионов за предвыборную кампанию

Суд продолжает разбираться в выборном деле бывшего губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина. На заседании допросили очередного свидетеля — Александра Шарифулина. В 2014 году он руководил не очень успешной компанией "Строй-Альянс", которая занималась благоустройством Южно-Сахалинска, но плохо и мимо сроков. Также он желал стать депутатом гордумы и заплатил за это 10 миллионов рублей. Сейчас, кстати, он добился того, чего хотел, и даже больше — добрался до кресла зампреда одного из комитетов областной думы. Поэтому далее по тексту он будет депутатом А.

На допросе А. уверено заявил, что на участие в предвыборной кампании деньги у него просил Лобкин, который выступал представителем партии "Единая Россия". Передаваемые средства должны были войти в партийный фонд и помочь баллотирующимся от ЕР победить.

На эти деньги будущим депутатам оказывались услуги политических технологов, райтеров, политических юристов, а также медийные услуги — выход сюжетов и публикаций в СМИ. Заплатить А. должен был "незначительные" 10 миллионов рублей, которые он передал наличкой Лобкину в суши-баре.

Прокурор: А вы заключали с Лобкиным какое-то соглашение, договор в любой форме, письменно, расписка, что вы передаете ему в рамках обеспечения предвыборной кампании 10 миллионов рублей?

А.: Нет, у меня не было повода не доверять.

Прокурор: А для вас 10 миллионов — значительная сумма?

А.: На тот момент нет.

Прокурор: А когда изначально у вас диалог состоялся с Лобкиным, вы обозначали просьбу снизить сумму?

А.: Ну я спросил, почему сумма такая большая, на что мне Лобкин сказал, что у нас участвуют не только кандидаты-бизнесмены, а еще социальные люди от партии. Такие, как Столярова, то есть врачи, учителя, поэтому, собственно говоря, у кого-то нет денег, у кого-то есть деньги. Мы складываемся в одну копилку и уже тратим на предвыборную кампанию. Учитывая тот факт, что я в выборах до этого не участвовал, для меня эта сумма не была настолько большой.

Прокурор: Вы не ответили на вопрос. Вы просили у Лобкина снизить сумму?

А.: Нет, не просил.

При этом, по словам А, гарантий победы на выборах ему никто не давал. Ведь на тот момент ему было всего 25 лет, и в Южно-Сахалинске он был персоной неизвестной. Об этом А. говорит сам.

А.: Лобкин говорил мне, что я должен носом землю рыть. Меня никто не знает и что если я выборы эти проиграю, это будет моя личная проблема. Я всю предвыборную кампанию провел во дворах — на встречах с жителями. И постоянно, все выходные дни, мы там проводили субботники, встречи с жителями. Никаких гарантий он точно мне не давал. Он сказал, как я отработаю, так я в итоге выборы либо выиграю, либо проиграю.

Защита: Обсуждал ли он с вами, что часть денежных средств из того взноса, который вы ему передали, пойдет в личное пользование кому-либо из должностных лиц, администрации, например. Или за эти деньги будет оказана помощь должностных лиц с использованием своего должностного положения в продвижении вашей кандидатуры?

А.: Да нет, конечно.

Защита: Какие-то преференции по бизнесу обещал вам Лобкин в случае выбора вас депутатом?

А.: Нет. Мы итак строились без проблем. Бизнесу не было в этом нужды.

Защита: какие-то угрозы вам высказывал в части, если вы не будете проплачивать вот эту сумму, угрозы вашему бизнесу?

А.: Нет, конечно.

Прокурор: Вам известно, какое-то имел отношение губернатор к решению вопроса о распоряжении денежными средствами, мы говорим о Хорошавине, которые собирались с кандидатов? В частности, с вас?

А.: Нет.

В тупик депутата А. поставил вопрос, почему в финансовом отчете по избирательной кампании значится сумма меньше, чем он передал Лобкину. Ответить на него он так и не смог. А вот на вопрос Хорошавина о том, почему он раскаялся, когда на него возбудили уголовное дело за дачу взятки, если все, что он делал, было законно, А. ответил четко — в тюрьму не хотел.

А.: Это было мое личное мнение, соглашаться раскаиваться или нет. Плюс ситуация была такая, скажем мягко говоря, нестабильная. У меня некоторые коллеги пробыли в местах не столь отдаленных. Поэтому, когда следователь возбудил дело, я готов был от всего отказаться. Я даже в этом не разбирался, а согласился с тем, чтобы с меня сняли уголовное преследование. Странно было бы мне не согласиться.

Суд: почему?

А.: Ситуация была нестандартная. Я вот видел, что у меня коллеги сидят в СИЗО. Я не понимал, в чем причина. Может, действительно это было преступление. Я пришел, сообщил следователю о данном факте. Указал полностью все, как было. Следователь посчитал, что это преступление. И предложил мне, так как я сообщил о данном факте, согласиться с тем, чтобы снять с меня гору преследования. Я не стал там эту ситуацию педалировать. Подавать там обжалования в суды. Я посчитал, что, наверное, позиция следователя в тот момент была правильная в отношении моих действий.

Расшифровка допроса docx, 48.29 КБ

Сах.ком использует первые буквы имен депутатов облдумы до тех пор, пока А. не извинится перед журналистами издания за ограничение свободы СМИ.