Хорошавин попросил прощения и сказал, что ни о чем не жалеет. Сахалин.Инфо
19 марта 2024 Вторник, 22:25 SAKH
16+

Хорошавин попросил прощения и сказал, что ни о чем не жалеет

Дело Хорошавина, Политика, Южно-Сахалинск

Судебный процесс по делу Александра Хорошавина выходит на финишную прямую. Сегодня в городском суде Южно-Сахалинска перейдут к допросу экс-губернатора, которого следствие считает, главным фигурантом в деле о взятках и предводителем организованной преступной группы.

Свои версии событий уже озвучили Сергей Карепкин и Андрей Икрамов. Бывший заместитель председателя правительства рассказал о тонкостях рыбохозяйственной деятельности в Сахалинской области, заострил внимание на процедурах и процессах, которые регламентировали вылов водно-биологических ресурсов, рассказал о том, как проходили заседания комиссии по анадромным видам рыб и как принимались решения о выдаче разрешений на добычу. Экс-советник губернатора Андрей Икрамов в отличие от своего коллеги по скамье подсудимых был более эмоциональным. Факты, главный куратор профессиональных спортивных команд на острове, перемежал с эмоциональными описаниями жизни и карьеры, а также личными переживаниями, связанными с предательством некоторых из его друзей, оговорившими его в суде.

Сергей Карепкин, которому инкриминируют два эпизода, дал показания за три дня, Андрею Икрамову, проходящему по двум уголовным "сериям" понадобилось два заседания. Выступление Александра Хорошавина, скорее всего, займет более внушительный промежуток времени. Бывший губернатор проходит по всем десяти эпизодам уголовного дела, которые охватывают более 150 томов.

Обновлено 20 ноября 2017 в 14:50

После небольшой задержки, вызванной поздним прибытием конвоя, процесс продолжен. На историческом для дела заседании присутствует полный состав фигурантов, адвокатов и обвинителей.

Юрий Сюзюмов зачитывает многостраничное ходатайство.

Стороны обсуждают возможность допроса еще одного свидетеля, о котором ходатайствовал Сюзюмов, посредством ВКС из Москвы. Решение этого вопроса отложили на более поздний срок.

Юрий Сюзюмов
Юрий Сюзюмов
Александр Хорошавин
Александр Хорошавин
Андрей Икрамов
Андрей Икрамов
Ольга Артюхова
Ольга Артюхова

Юрий Сюзюмов вновь обращается к суду с заявлением. Он опять указывает на недопустимость некоторых доказательств, связанных с эпизодом Крана и офшорными компаниями. В информации по счетам и финансовым документам, проходящей в материалах уголовного дела, отсутствуют подписи, печати, а также расходятся некоторые цифры.

Обновлено 20 ноября 2017 в 15:03

Юрий Сюзюмов просит привлечь независимого эксперта, чтобы дать оценку материалам.

Александр Хорошавин встает с места. Бывший губернатор, обвиняемый во взяточничестве, готов рассказать свою версию событий.

 — Добрый день, дорогие друзья. Сейчас сидел, думал, с чего лучше начать, решил ничего не менять и начать с этих слов, которыми здоровался с сахалинцами и курильчанами, здравствуйте, дорогие друзья, за восемь лет моего губернаторства было много различных выступлений, но такое выступление новое в моей жизни. Формат диктует определенное изложение, требует быть сухим, лаконичным, максимально точным. Что я постараюсь сделать.

У меня было достаточно времени подумать о происходящем, проанализировать прошлое, в т.ч. подумать о том, что будет в суде, какие надо найти слова, ну, слова словами, а в первую очередь, доказательства для того, чтобы открыть сущность произошедшего два года назад. Два года длилось следствие, восемь месяцев идет суд, и для меня стала очевидной несостоятельность следствия, суда, все было предрешено заранее, когда меня арестовали.

Такова судьба политика богатого региона. Дело даже не в политике. Ключевое дело здесь — богатый регион. Событие этого дня ярко сейчас показывают последние события, бизнес — ничего личного. Я знаю, что приговор уже написан, все предопределено. Все было предопределено, и никто этого не скрывает.

Сейчас я обращаюсь к людям, живущим здесь, которые верили мне, перед которыми я волею обстоятельств не выполнил всех обязательств, которые давал и которые был в состоянии реализовать. Я обращаюсь к сахалинцам к курильчанам, я решил давать показания в форме обращения.

— Были определенные обстоятельства, которые сыграли роковую роль. Сразу после ареста основная ставка была сделана на формирование негативного общественного мнения в отношении меня. Надо было срочно меня вывалять в грязи, запустить лживый компромат, — говорит Хорошавин. — Людям через СМИ на протяжении длительного периода навязывали черный пиар про найденную у меня за 36 млн рублей ручку, про изъятый под кроватью миллиард, про мою резиденцию на территории ЗПУ. Для привлечения внимания ориентировались на самые разные возрастные группы. СМИ были использованы как ресурс искусственного нагнетания, как инструмент удержания негатива вокруг моей персоны. Публичным резонансом в том числе обосновывали необходимость последующих продлений, перед каждым продлением эфир забивался всей этой информацией (продление по аресту), публичным резонансом обосновывали незаконное изъятие имущества моей семьи. Эту заезженную пластинку мы видели и слушали не раз, и сейчас ее уже успели прокрутить перед моим выступлением в суде, обязательно это сделают и после выступления. Тому подтверждение — активное распиаривание в СМИ выставления на торги имущества. Все опять проснулись, пошел очередной виток, включая необходимость снятия каких-то фильмов про путину лососевых.

Обновлено 20 ноября 2017 в 15:15

Что происходило дальше? В ситуации с моим делом надо было очень спешить. Уголовное дело в отношении меня было возбуждено в один вечер с убийством Немцова, с разницей в полчаса, в полночь выходного дня, на основании объяснений Крана. Это был целенаправленный шаг, необходимо было перестраховаться, людей надо было отвлечь. В это же время Горбачев, сотрудничавший со следствием, инициирует перевоз денежных средств из сейфа правительства в сейф на территорию запасного пункта управления. Вечером 2 марта 2015 года эти деньги были перевезены, а утром 3 марта по постановочному сценарию приехал следователь из Москвы и обнаружил их в сейфе ЗПУ. Кстати сказать, в рамках данного дела этих денег нет.

Факт перемещения денежных средств был спровоцирован с одной целью — невозможно было навязывать "сказку о взятках" в случае, если бы деньги остались в сейфе в здании правительства — сразу возникли бы неразрешимые проблемы с доказательствами моей личной выгоды. Кроме того, как оказалось, и это сам подтвердил Горбачев, доступ к сейфу был только у него, у меня не было ни ключей, ни кода от этого сейфа. Это говорит само за себя.

В это время до президента доводят дезинформацию, что я имею отношение к незаконной смене руководителя ФСБ Сахалинской области Стручкова, именно за это полгода назад был арестован Кран и якобы эти обстоятельства подтверждаются прослушками. Лицам, которые докладывали президенту, было заведомо известно, что никакого отношения к смене Стручкова я не имел. Никакими прослушками это не подтверждается, но в той ситуации, которая сложилась тогда, нужен был громоотвод. Тогда было не до внутренних разборок, и арест был согласован.

В суд по моему аресту были предоставлены сырые материалы, я был арестован на основании объяснений Крана. Ну вот, я спрашивал потом у адвоката, это даже не протокол допроса, а просто объяснение. Это лишний раз подтверждает, что все делалось на скорую руку, очень торопились, все говорило о том, что дело мастерилось накануне, буквально на коленке. В сложившейся ситуации, как я уже говорил, нужен был громоотвод, сместить акценты на элементарную уголовщину — говорит Хорошавин.

Кран пошел на сделку, в благодарность его отпускают гулять по Москве, а людям на экранах телевизоров продолжают навязывать "восточные сказки" об изъятой у меня ручке за 36 млн руб., об обнаруженном миллиарде под кроватью, о моей резиденции на территории ЗПУ (закрытого пункта управления), не обошлось без дамы, любимой забавы новейших времен. Не буду останавливаться на конкретных каналах, это и так ясно. Началась уже малоконтролируемая вакханалия — как со стороны СМИ, так и следственных органов. К сожалению, черный пиар переключился на остров, всеми силами пытались показать, что на Сахалине все было плохо, ничего не делалось, что процветали только взятки и коррупция. Это обидно. Это глупо. Тем более, что на сегодняшний день стала очевидной заведомая ложь этого информационного прессинга. Ни одна из заявленных позиций грязного пиара не подтвердилась и не могла подтвердиться. Она и не могла подтвердиться.

— Нет на свете ручки за 36 млн, 1 млрд под кроватью у меня никогда не было. Невозможно изъять то, чего не было. В сейфе запасного пункта управления были изъяты денежные средства, накануне перевезенные из сейфа правительства, — 60 млн руб. Сказки про резиденцию, в которой я якобы жил, сошли на нет, дом, в котором я действительно жил на территории ЗПУ, оказался СМИ неинтересным. Как мою резиденцию показывали гостевой дом, в котором я никогда не жил, он был предназначен для официальных визитов высокопоставленных лиц.

— Практика последних дел о так называемой коррупции показала, что они начинаются и развиваются по единому алгоритму. Арест, оговор, сделка со следствием. В самом начале следствия мне предлагали заключить такую сделку, предлагали дать показания на лиц, которые работали в администрации президента, в бизнес-сообществе России, в правоохранительных органах Сахалинской области, в том числе прокуратуре, в сахалинском бизнес-сообществе.

Кстати, некоторые из тех людей, на которых меня просили донести, стояли здесь за трибуной в качестве свидетелей. Причем, главное требование — это согласие поставить подпись, все остальное — дело техники, по словам тех людей, которые мне это предлагали.

На протяжении как предварительного, так и судебного следствия никаких показаний "без протокола", "не для протокола", "не под протокол" я не давал, несмотря на то, что за определенные показания обещали соответствующие послабления. До сегодняшнего дня на меня продолжают оказывать давление. Кто-то задавал такой вопрос, да, давление оказывают. В том числе посредством параллельного расследования уголовных дел, как в ГСУ СК. Здесь есть второе дело на Сахалине, якобы по факту получения взяток от депутатов гордумы.

Обновлено 20 ноября 2017 в 15:25

Конечно, дальше последовало давление на мою семью. До последнего времени находится под давлением и контролем спецслужб мой совершеннолетний сын, которому грозили местом в соседней камере со мной, устраивали против него провокации, уволили с работы, с извинениями, конечно, но уволили, отняли принадлежащее ему имущество, которое им было задекларировано в порядке амнистии "О добровольном декларировании физическими лицами своих активов…". Этой декларацией подтверждалась законность приобретения имущества, но никого это не интересовало.

Генеральная прокуратура обратилась в суд с иском об изъятии всего имущества моей семьи, оцененного в 1 млрд руб. Имущественный иск появился в отместку за отказ от сотрудничества со следствием. Кроме того, надо было как-то объяснить пропиаренный и якобы обнаруженный у меня 1 млрд под кроватью. С целью обоснования якобы найденного у меня миллиарда была произведена и оценка имущества, правда, не на дату приобретения имущества, а на дату подачи иска, т.е. на июль-август 2015 года. В то время, как это имущество приобреталось мной и супругой в разные периоды нашей жизни, в том числе еще до того, как я стал губернатором, т.е. до 2007 года, оценивалось это имущество в десятки раз меньше. Ну вот надо было оправдать. Заведомо запредельную оценку имущества, которая была представлена в суд, сейчас подтверждают и торги, о которых шумят так СМИ. Выставленные на торги автомобили на порядок дешевле не только оценочной цены, но и рыночной.

— Изъятые квартиры были приобретены на инвестиционном уровне в 2008 и в 2009 годах за 15 млн. руб., в то время как к тому моменту я заработал 22 млн. руб., также была изъята квартира, приобретенная моим совершеннолетним сыном в 2006 году, еще до того, как я стал губернатором. Во власть я пришел из бизнеса, был достаточно состоятельным человеком, в семье имелись сбережения, как, наверное, и у всех. Хотя у всех это громко сказано, но многие сбережения имеют. Такие сбережения были, суд это не учитывал, поскольку документы за доходы за 20 лет предоставить было невозможно, тем более находясь за решеткой. Иск был удовлетворен. Несмотря на то, что все изъятое имущество мной ежегодно декларировалось в полном объеме в соответствии с действующим законодательством. При этом иск был подан вопреки официальной позиции контролирующего губернаторов органа администрации президента. Уже после даже подачи этого иска руководителем АП Ивановым было заявлено, что у администрации президента к декларациям Гайзера и Хорошавина нет претензий. Ну и ладно.

— Нельзя не отметить, что ни по каким эпизодам, кроме эпизода Крана, меня не допрашивали. И это понятно, я же не сотрудничал со следствием. До предъявления обвинения в окончательной редакции расследовался эпизод Крана, после предъявления обвинения сразу уведомили об окончании следствия.

В моем деле не было ничего из того, что так хочется услышать. Не было ни ручки, не было миллиарда, не было взяток. Да и как можно требовать что-либо с людей, которые жили в долг: вот как выяснилось здесь в ходе судебного заседания. И Сухоребрик, Альперович, Томшин, Арефьев — они несостоятельные люди, вот такая вот коллизия.

Дело расследовалось 2 года, да и сейчас еще в стенах следкома в Москве, как я ранее говорил, лежит старое дело с возможностью вернуться в любой момент к моей персоне, такое же лежит и здесь на Сахалине. Лежат они в качестве дубины устрашения, если не дай бог вдруг что-то пойдет не так. Вы знаете — только я не комедиант, я в спектакль играть не буду, да и не умею. Стоять вот здесь, в клетке, как зверь, униженно заглядывать в глаза, как это делали Горбачев, Кран, Залпин, Сухоребрик, Альперович и иже с ними, я не могу и не буду. Не могу демонстрировать оптимизм и надежду по поводу справедливого обвинения и суда, а в душе прекрасно понимать, что никакого справедливого суда нет, что нет ни состязательности, ни равноправия, ни презумпции невиновности, они просто изначально не существовали в нашем процессе.

Я понял, что по сути обвинения давать показания бессмысленно.

Но не могу не сделать и другого.

Обновлено 20 ноября 2017 в 15:36

— Я не могу оставить без комментариев, не прокомментировать слова Залпина, рыдавшего в кабинете следователя от страха, о чем нам самодовольно, с ироничной усмешкой, в ходе одного из следственных действий рассказывал следователь. Не могу не прокомментировать слова смущенно и приниженно улыбающегося, красного от стыда, упорно не желающего смотреть в глаза Сухоребрика. Не могу не прокомментировать слова обильно потеющего Томшина, забывшего фамилии своих кредиторов, занявших ему 85 миллионов. Не могу не прокомментировать слова Альперовича, который, в силу особенностей памяти, хорошо помнит в деталях только обстоятельства конца января 2013 года, но когда дошло до сути вопросов по строительству, запамятовал обстоятельства более позднего времени.

Не могу не прокомментировать слова Павленко, который упорно в суде отворачивал лицо от видеокамеры. Ему было неудобно смотреть нам в глаза даже с экрана телевизора. После моего задержания он быстро избавился от всего, что приносило ему хороший доход и сбежал, да так, что его еле нашли даже наши мощные службы. В суде так и не добились адреса его местожительства, остановились только на том, что он живет в Домодедово, он объяснил это тем, что паспорт в машине оставил. Стоящее поведение борца с коррупцией.

Не могу не прокомментировать слова Зубахина, который заявился в области как якобы серьезный инвестор и не выстроил рабочий процесс в 2013 году. Пенял на то, что, как он выразился, "его обманули" и не дали денег, свои тратить не хотелось, или их не было, или их не было в достаточном количестве. С тем, чтобы подыграть следствию вынужден был пойти на очевидную ложь, изворачиваться в суде, отрицая очевидные факты, основанные на необходимости соблюдать закон. Его аргумент, что ему деньги в Приморье и так давали, он сомнителен как минимум, а для Сахалина совершенно неприемлем. Ситуацию неубедительности не сгладило и отрепетированное извинение Борисова перед Зубахиным, дополнительных бонусов это не принесло ни одному, ни другому. Хотя, если извиняется, значит знает за что.

Не могу не прокомментировать слова Осадчего, который перед началом своего допроса заявил о фантомных каких-то угрозах в его адрес, однако толком пояснить не смог, что за угрозы, в чем их связь с нашим делом, и это понятно. Давать показания — вот здесь на трибуне — глядя нам в лицо и людям, надо иметь минимальное мужество, ну в кабинетах ФСБ писать кляузы легче. Очевидно, что Осадчий пошел на донос, с тем чтобы свести счеты за результаты конкурса 2011 года. Тогда суды во всех инстанциях ему отказали, он сделал еще одну попытку, а в ФСБ интересы пересеклись, такой человек пригодился, отнеслись с пониманием. Карепкина должен был кто-то оговорить, пригодился Осадчий. Пришло время для таких, как Осадчий, Кран и другие.

— Ну вы знаете, может, у этих так называемых свидетелей были основания отчаянно трусить. В реальности у следствия не такие романтичные представления, как в литературе. Зубахин посидел в СИЗО 2 месяца, Борисов — 1 год, Горбачев в ИВС, Кран 5 месяцев, по сведениям из СМИ, умер в ходе допроса, Морозов в ИВС. Далеко не каждый найдет в себе силы и мужество, не опускаться до оговора. Видимо, были у них основания бояться. Я ни на кого не в обиде, моя жизнь, сломанная, исковерканная, истерзанная — она моя. А у этих людей жизнь своя, и им с этим жить. Я далек от мысли, что этих людей мучает совесть. Хотел сказать больше по этой теме, но не буду.

— Прежде всего надо сказать об организованной группе. Никакой организованной группы не было, и появилась и существовала исключительно в воображении обвинения. Была обычная рутинная работа правительства — в лице губернатора и председателя правительства, зампреда правительства, входящего в кадровый президентский резерв, советника губернатора, наделенного высоким потенциалом управленца. О работе правительства области, в том числе Карепкина, Икрамова в разное время были положительные отзывы на федеральном уровне власти. Отмеченные как новаторы, благодарили за работу, награждали госнаградами. Ну, видимо, времена поменялись, — отмечает Хорошавин. — Понятно, почему и для чего появились Карепкин и Икрамов, обвинению надо было каким-то образом привязать Зубахина ко мне, нужен был человек, который свяжет его через Борисова со мной. Вот так появился Карепкин. Да, вот к несчастью для следствия, он не имеет никакого отношения к инвестициям. Тогда с целью укрепления обвинения под него подбирают Осадчего. Надо, чтобы все выглядело как-то посолиднее. Контакты Икрамова с Краном по спорту, как, впрочем, и с Альперовичем, дорого ему обошлись, сейчас он связующее звено искусственного обвинения между мной и Краном, мной и Альперовичем. В случае Икрамова называется "сходил к другу на день рождения". Вездесущий Горбачев замкнул на себе Сухоребрика, Томшина, Залпина, Альперовича, потом ему "настойчиво порекомендовали" вспомнить про Павленко. Он везде выступает как эксперт.

Что же собой представляет эпизод Крана? Если говорить об эпизоде Крана, то прелюдией всего стали его конфликтные отношения с бывшим руководителем ФСБ Сахалинской области Стручковым. Деятельность Крана была под контролем ФСБ с самого начала строительства энергоблока. Кстати сказать, на всем этапе строительства никаких фактов коррупционной составляющей в ходе этого курирования выявлено не было и да не могло быть выявлено. Особый интерес органы ФСБ проявляли в другом: они проявляли к векселям, выпущенным банком Крана. Именно эти векселя были задействованы в финансовых операциях по строительству данного энергоблока. Именно в ходе этой работы выявили схему вывода денег через векселя "Тихоокеанского банка" в офшор в интересах Крана и близких ему людей. Ну об этом мне лично, еще до ареста Крана в сентябре 2014 года., в силу моей должности докладывал руководитель УФСБ, а также информировали другие источники в Москве.

В регионе вообще, если возвращаться в то время, редкие конфликты в бизнес-среде обходились без участия Крана, эти конфликты перерастали в уголовные, арбитражные дела. В этот период все достигло пиковой точки. Дошедший до предела конфликт Крана со Стручковым сподвигнул Крана на совершенно безумную авантюру — путем взятки снять с должности начальника УФСБ.

Кстати, окружением Крана анонсировалось, что вслед за новым начальником УФСБ они произведут смену губернатора. Речь шла о должностях, которые утверждались указом президента. Именно за дачу взятки по делу о смене начальника ФСБ в сентябре 2014 Кран был доставлен в Москву, там арестован и просидел в СИЗО около 5 месяцев. К тому времени над ним уже висело несколько уголовных дел как на Сахалине, так и в Москве. Это были дела за неуплату налогов, легализацию, за дачу взятки за смену руководителя ФСБ области, вывод денег по вексельным схемам и так далее. В общем-то Стручкову, как показало время, удалось "обложить" Крана по всем этим направлениям.

Я не имел никакого отношения к смене руководителя ФСБ области Стручкова, не мой уровень компетенции, не удалось меня к этому искусственно подтянуть, безрезультативными остались и провокации в мой адрес. Да мне и не нужно это было. У каждого свой участок работы.

Крану же было предложено досудебное соглашение, он дал согласие, оговор меня его автоматически освобождал от еще одного тяжкого обвинения (помимо тех, которые у него уже были) — это вывод денег по вексельной схеме, автоматически облегчал его процессуальное положения по уже вмененным обвинениям, он отводит риски от своих близких, по делу о вексельной схеме, ведь в "поле зрение" следствия могли попасть близкие родственники Крана. И вот вексельная схема Крана вывода денег в офшор чудесным образом трансформировалась в схему "откатов". Ну а до конца схема доводилась сокамерниками Крана в СИЗО. Они мне рассказывали, как они вместе придумали, так уж случилось, что я заехал на место Крана в СИЗО.

Обновлено 20 ноября 2017 в 15:48

— Чем подтверждается искусственность эпизода Крана? Противоречиями в датах приобретения офшора. По версии следствия, офшор Краном были приобретен в начале 2011 года, после встречи Крана с Икрамовым. При этом в судебном заседании выяснилось, что офшор Краном был приобретен в сентябре 2010 года. Еще до того, как он выиграл конкурс на строительство 4-го энергоблока, еще задолго до якобы состоявшихся договоренностях об откатах.

Очевидно, что офшор Краном был приобретен для своих финансовых целей. Именно поэтому допрошенный в судебном заседании выгодоприобретатель офшорной компании "Мейнлайн групп" Николайчук напрочь запамятовал дату ее приобретения. Пришлось через предъявление документов на английском языке освежать эти сведения, сведения о том что офшор приобретен не в начале 2011 года, как он ранее на следствии утверждал, а в сентябре 2010. Именно поэтому документы, подтверждающие истинную дату приобретения офшора, не были следствием переведены с английского языка. Ну иначе искусственность эпизода была бы очевидна и резала бы глаз, эти документы потом уже перевели здесь.

Следующее, что подтверждает искусственность, избирательностью приобщения финансовых документов о движении по счетам офшора Крана. По версии следствия, на счета офшорной компании стали перечислять так называемые откаты с марта 2011, в то время как допрошенная в судебном заседании Гончарова заявила, что деньги на офшор заводились сразу после его приобретения через другие фирмы Крана. Очевидно, что финансовая деятельность офшорной компанией велась с осени 2010. В деле целенаправленно нет подтверждений финансово-хозяйственной деятельности офшора с момента его приобретения. Следствие скрыло эти обстоятельства, приведение этих обстоятельств подтвердило бы факт выведения денег Краном через офшоры, именно с момента приобретения офшора в сентября 2010.

— Далее, по версии следствия, перечисления стали переводиться с марта 2011 года и должны были соответствовать, согласно показаниям Крана, 6% от получаемых им сумм за выполненные им подрядные работы по строительству 4-го энергоблока. В то время допрошенный в судебном заседании Николайчук, вдохновитель вексельной схемы, заметно нервничая в суде, указал, что деньги, которые переводились на счета офшорной компании, не соответствовали никакой логике ни по суммам, ни по периодам. И это действительно так. Абсолютно очевидно, что перечисляемые денежные средства не были связаны с суммами, которые поступали компании Крана по подрядным работам строительства энергоблока. А перечисления на офшорную компанию, говоря словами Николайчука, поддавались только одной логике — обналичивания векселей с конца 2010 года.

 — Надо сказать, что обстоятельства перечисления так называемых откатов Крана никогда не детализировал. За него это сделало следствие само через досудебное соглашение, от него требовалось только поставить подпись в нужном месте. Надо сказать, что у меня была очная ставка с Краном, он не утверждал, что деньги выводились в моих интересах. Он говорил: я предполагаю, мне так кажется, это во всех протоколах есть.

Все допросы свидетелей по данному эпизоду проводились по одному сценарию: давление — запугивание. Допрос Николайчука в СИЗО с участием Крана, допрос Морозова в статусе подозреваемого, после 48 часов ИВС, чтобы был более сговорчивым. Интересен, конечно, допрос Некраша, в голове которого появились просветления после 3 лет рассмотрения его дела по обвинению в даче взятки за смену Стручкова. По нашему уголовному делу его никогда не допрашивали. В рамках своего допроса он чистосердечно признается, что знал о том, что Кран и его приятели решили сменить Стручкова. Допрошенный в нашем судебном заседании он говорит об обстоятельствах, о которых вспомнил более чем через 3 года следствия и суда. Сейчас об этом можно говорить, Кран ничего не сможет опровергнуть. Ну, Крана нет, а его слова надо подкреплять, сгодился и Некраш.

Вообще наблюдается избирательность приобщения письменных доказательств по делу. В деле нет ни одного заверенного финансового документа, факт состоявшихся перечислений, начиная с апреля 2011 года, подтверждается произвольно составленными таблицами, предоставленными Морозовым, он составил их по памяти. При этом в суде он пояснил, что следователи не все приобщили, что им было предоставлено. В деле отсутствует контракт между офшорной компанией Крана и Морозова о перечислениях в 2012, нет платежных документов, подтверждающих предположения следствия о регулярных перечислениях, в имеющихся плохих ксерокопиях платежных переводов отсутствуют подписи заинтересованных лиц, стоят печати других юридических лиц. Очевидно, предоставляя эти копии документов Кран пытался увести от обстоятельств вывода денег в значительном размере по вексельной схеме в 2010.

 — В ходе следствия не было получено ни одного официального ответа из банка, эти данные не запрашивались, следствие не искало деньги, поскольку кому, как не им, было известно, что они Краном были давно получены, может, часть из них и ушла на взятку по смещению Стручкова.

В суде подтвердилась несостоятельность доводов Крана о том, что так называемые откаты он платил, чтобы не приостанавливалось финансирование строительства. Допрошенные по делу свидетели Шередекин, Тихоньких, Подолянко, Бутовский подтвердили, что работы оплачивались своевременно. Да они и не могли не оплачиваться своевременно, поскольку речь шла о строительстве стратегического объекта в рамках ФЦП, областные бюджетные перечисления производились в уставной капитал СЭК (это принципиальная разница) с одинаковой периодичностью, в строительстве были задействованы средства федерального бюджета. Кроме того, регулярно о ходе строительства отчитывались перед федеральными структурами Минэнерго, Минэкономразвития, Минфин по срокам и финансированию строительных работ. Ну, пожалуй, еще одна важная деталь, на которой следует остановиться, это на первопричинах оговора меня Краном.

Так же, как и в случае с Осадчим, им была вовремя использована ситуация. Кран обратился ко мне с вопросом поддержки банка. С момента своих первых допросов его показания неоднократно корректировали, при этом так же, как в случае с Осадчим, у которого основной идеей был пересмотр результатов конкурса 2011, а Кран обвинял меня в том, что в середине 2014 последовал отказ на его предложение в адрес правительства области стать совладельцем банка. Финансистами правительства области с учетом рекомендаций Горегляда, аудитора Банка России, было подготовлено отрицательное заключение — о неликвидности его актива.

С середины 2014 года деньги области были выведены из банка Крана. Планы, надежды Крана на "выздоровление, реанимирование" банка за счет областных денег рухнули.

До критического состояния банк был доведен самим Краном. В середине 2014 года, как сейчас выяснилось, Краном активно из своего банка вывозились наличные деньги. Одной из причин такого лихорадочного вывода денег из банка могли стать опасения Крана, что Стручков выполнит данные Крану обещания о проблемах бизнеса, поэтому он как мог, так и спасал свои деньги.

Обновлено 20 ноября 2017 в 16:06

— Ваша честь я уже час разговариваю, можно перерыв? — попросил Хорошавин.

После перерыва Александр Хорошавин вновь поднимается со своего места, чтобы продолжить монолог.

 — То, что хотел рассказать по эпизоду Крана, я рассказал, хотел бы остановиться на других эпизодах — Горбачев, Залпин, Сухоребрик, Альперович, Томшин (холдинг Тена), Павленко-Арефьев.

Все эти эпизоды объединяет общий вдохновитель, активно сотрудничавший на тот момент со следствием, — Горбачев. По предыдущему эпизоду Кран, здесь Горбачев, схема одна везде присутствует.

— Горбачев активно живописал о сейфе губернатора, о взятках по заученному тексту показаний, опасаясь, как бы чего не забыть. Сразу после задержания и ночи в ИВС он сказал, что "я подпишу все, что скажут, мне в СИЗО нельзя, я там не выдержу. Для меня что СИЗО, что шаг с балкона — исход один".

Ну а дальше по отработанной схеме: Горбачев подписывает показания, их предъявляют так называемой бизнес-элите. Сработал тот же самый механизм разговора с ними. Мне, кстати говоря, в СИЗО об этом заявляли следователи и оперативные сотрудники, что привезут меценатов, вот так они выразились, которых поставят перед выбором: либо сдать меня, либо сесть самим. Так появились, написанные под копирку слово в слово в здании ФСБ заявления о том, что по сведениям из СМИ им стало известно о моем задержании, они готовы сообщить о фактах передачи мне взяток и так далее, и так далее.

Так возникла глупость о том, что они вынуждены были платить за общее покровительство, поскольку я якобы мог в одностороннем порядке приостановить финансирование из бюджета строительства их объектов, если бы они отказались платить.

Я бы хотел сказать несколько слов о финансировании из бюджета. Как выяснилось в суде, такие видные представители бизнес-сообщества: Кран, Сухоребрик, Залпин, Альперович, Томшин (холдинг Тена) — оказывается рисковали, сотрудничая по подрядным работам с областью, финансирование которых производилось из областного бюджета. Ну а зачем тогда участвовали в конкурсных процедурах, если могли лишиться всего бизнеса, осваивали бы просторы других регионов? — сам себя спрашивает Хорошавин. — Очевидно, что утверждения ключевых свидетелей обвинения, которые здесь выступали, о боязни недофинансирования, и о необходимости в каком-либо покровительстве заведомо несостоятельны. Правительство области было более чем надежным партнером.

Я еще раз хочу подчеркнуть, это говорили свидетели и я хочу подчеркнуть, что все расходы были расписаны в целевых программах, программы были утверждены постановлениями коллегиального органа правительства. Все расходы были в полном объеме включены в бюджет, закон "Об областном бюджете" утверждался думой. Все было открыто и публично, информация шла по СМИ. Исполнение бюджета, своевременное освоение бюджетных средств контролировалось КСП, другими контрольными органами.

Единолично изменить закон губернатор не мог по определению, и кому об этом не знать, как бывшему депутату областной думы Залпину, депутату городской думы Альперовичу (председателю комитета по бюджету), бывшему депутату областной думы Сухоребрику, как, впрочем, и остальным. Причем бюджет принимался не на один год, а последние годы моей работы он принимался на три года. В наше время — это неплохой горизонт планирования перспектив для развития собственного бизнеса — видеть перспективы трехлетки.

Обновлено 20 ноября 2017 в 16:20

— На финансирование адресных инвестиционных программ области в бюджете предусматривалось не менее 30% от уровня общих доходов бюджета, для того чтобы преодолеть застой. Помимо этого, в бюджете с согласия областной думы был предусмотрен резерв в объеме примерно 10 млрд руб. Такая подушка безопасности — это абсолютно законно на случай снижения цены на нефть или других негативных причин экономического характера. За весь период, начиная с 2007, с начала моей работы в этой должности, по начало 2015 года не было ни одного законсервированного строительного объекта. Не было ни одного остановленного объекта, более того — мы расконсервировали старые. Правительство было более чем надежным партнером. Ивашова выступала, она говорила, что у нее на контроле было порядка 300 объектов, у меня порядка 100, о которых мне говорили еженедельно, наиболее важных для области, а в целом в программах таких объектов было около тысячи.

Хочу сказать, что ни одного рубля неэффективно использованного мне не предъявлено. Важнейшей задачей было эффективное и своевременное расходование средств, и этот вопрос стоял на жестком контроле и в федеральных министерствах — Минфине, Минэкономразвития. Наверное, помните события недавние, когда область упрекнули в 40 миллиардах, это называется контроль. Минфин видит. Эти обстоятельства были подтверждены свидетелями Стеценко, Комароми, Вильямовым, Хоточкиным, Ивашовой, Дегтяревым, Гаврильчиком, Зубковым и другими свидетелями.

— Что же собой представляет эпизод Залпина? Бывший депутат Сахалинской областной думы расписался в своей полной несостоятельности как депутат, менеджер, объясняя выплаты Горбачеву страхом прекращения финансирования. Кому как не Залпину известно, что я не мог прекратить финансирование из бюджета в одностороннем порядке. Это не относилось к моей компетенции, это исключительная привилегия депутатов облдумы. Это уровень их компетенции. Кроме того, все объекты в мою бытность губернатора были обеспечены деньгами и не было ни одного случая невыполнения обязательств из бюджета.

Залпин говорит о протекционизме, о боязни невыплат. Но сам, это его слова, определяет сроки, объемы выплаты, по собственной инициативе прекращает эти выплаты, в то же время благополучно продолжает работать на стройплощадках, выигрывает тендеры, строительные объекты в Южно-Сахалинске, Смирных, Холмске и других районах. То есть никакого протекционизма и никакого преследования.

В деле нет ни одного доказательства, подтверждающего, что приостанавливались подрядчику выплаты, наоборот, допрошенные по делу свидетели как обвинения, так и защиты констатировали (Михлик, Стеценко, Комароми, Ивашова): оплата подрядных работ по строительству "Кристалла" производились вовремя, сроки не нарушались и не могли быть нарушены. Вышеизложенное свидетельствует об искусственности эпизода Залпина.

Обновлено 20 ноября 2017 в 16:36

Хорошавин переходит к следующему эпизоду, эпизоду Сухоребрика.

— Сухоребрик — это бывший депутат Сахалинской областной думы, с первых дней образования работавший в САТе, — с предисловия начинает Хорошавин. — Вы знаете, правительство области проделало огромную работу по стабилизации ситуации в авиационной отрасли на Сахалине, в комплексе по развитию аэропортовой инфраструктуры, по обращению авиакомпании "Аврора" и расширению сети перевозок по Сахалине, ДВ, международных перевозок. Вот здесь Сухоребрик, пряча глаза, пытался что-то сказать по поводу своих опасений о судьбе авиакомпании. Как же было на самом деле.

Прекрасно понимая ключевое значение авиации для островной области, я начал заниматься этим вопросом с первых дней своей работы, когда еще не было никакой "Авроры", а был САТ, акции полностью принадлежали Ростехнологиям, но управлялись правительством. Я лично несколько раз встречался с Чемезовым по вопросу передачи акций авиакомпании Сахалину, но Правительство России приняло решение передать ее компании "Аэрофлот". И тогда началась кропотливая долгая работа с "Аэрофлотом" и опять же с правительством по поводу передачи нам части акций. Работа завершилась приобретением 49% пакета образовавшейся новой компании "Аврора", при этом 51% принадлежит "Аэрофлоту", а 49% правительству Сахалинской области. Нам пакет передали не просто так, а с условиями: передачей акции с условиями увеличения участия области в расширении авиапарка самолетов, поддержкой компании через субсидирование перевозок, переуступкой части доли области другим субъектам ДВ по рыночной цене, пропорционально вложенным средствам. И еще одно условие, которое мы не могли проигнорировать, — у государства был контрольный пакет всегда.

 — Уже эти условия говорят о том, что мы не только не имели права снижать субсидирование авиаперевозок, а наоборот, держать это на уровне и должны были наращивать свое финансовое участие в капитале компании. Такие условия были сформулированы "Аэрофлотом", а через него Правительством РФ, Минтрансом. За деятельностью компаний был жесткий контроль со стороны Москвы, мои встречи с Савельевым — гендиректором "Аэрофлота", Левитиным, бывшим министром транспорта, с Соколовым, министром транспорта, Окуловым, замминистра транспорта, курировавшим авиацию, были практически ежемесячными. Все условия неуклонно исполнялись. Так появилась "Аврора".

Авиакомпания успешно преодолела процесс реорганизации, становления и стала одним из крупнейших региональных авиаперевозчиков. Несколько позже были проведены мероприятия по поглощению "Владавиа", "Аврора" его поглотила, это отдельная история, и "Аврора" стала единственным перевозчиком по Дальнему Востоку.

Вот уж кому я покровительствовал, так этому предприятию, особенно если учесть, что было поручение президента Путина об обеспечении региональных перевозок. Он проводил постоянные совещания на эту тему. Развитие перевозок, увеличение авиапарка, увеличение рейсов — все было предметом совещаний.

И вот какую надо иметь совесть, вернее полное отсутствие ее, чтобы здесь, в этом зале, на "голубом глазу" заявлять об опасениях за судьбу авиакомпании, высказанной Горбачевым, Сухоребриком, Колесником, опасениях о сокращении финансирования, о закрытии авиакомпании. Особенно если помнить при этом о наполняемости бюджета, об обязательствах, которые были прописаны в целевых программах по поддержке жителей области, пользующихся услугами компании на внутренних перелетах, и эти обязательствах были полностью обеспеченны деньгами.

Правительство с таким трудом создавало авиакомпанию, в первую очередь, для облегчения перелетов жителей области, чтобы впоследствии погубить ее? Ни в одну здравомыслящую голову такое прийти не может. О каких взятках тут вообще может идти речь? Причем мы добились и другого — комплексного развития, добились, чтобы все порты были переданы на баланс области, мы собирались заниматься ремонтом и реконструкциями ВПП, все аэропорты были сохранены. А для чего их сохранять, чтобы не летать потом? Чтобы закрыть компанию? Логики в этом нет.

— Субсидиями на транспортные перевозки на территории Сахалина пользовались не только авиаторы, но и предприятия водного и железнодорожного, автомобильного транспорта, энергетики. Это субсидии не транспортникам, а жителям области. Это форма социальной поддержки жителей области, и деньги, заложенные в эту программу, утверждались в областном бюджете депутатами думы, они были прозрачными. Этот закон не исполнять было нельзя.

На этом фоне вызывает недоумение факт займа денег Сухоребриком для так называемой взятки. Получается так: он занимает деньги, отдает собственные деньги за то, чтобы жители области получали вот эту социальную льготу, у него душа болит у единственного за народ, за такие меры, они даже вынужденно жертвуют собственным благополучием, вплоть до опасности сесть за дачу взятки на долгие годы. Это же абсурд! Глупость безграничная, достойная следователей.

Что же собой представляет эпизод Томшина? Томшин — гендиректор компании, входящей в холдинг известного иркутского монополиста Тена, который был родом из Невельска. Его многие знают, кто живет на Сахалине. С 1993 Тен стал депутатом Госдумы России. В конце девяностых выдвигал свою кандидатуру на пост губернатора Иркутской области. В последующем его сын занял лидирующие позиции в бизнесе и политике, был избран также депутатом Госдумы РФ, насколько мне известно, был переизбран в ГД РФ. Имеет филиалы в ряде регионов от Москвы до Сахалина. О каком покровительстве Томшина в сложившейся ситуации могла идти речь? Участвует в федеральных программах по строительству дорог на Читу, строит дороги в Москве и Московской области. Чего компания боялась? Непонятно.

Теперь к сути. Важно понимать, что наша область — это регион с очень высокими рисками природно-климатического характера. У нас часты землетрясения, цунами, метели и бураны с тяжелыми исходами, сели, лавины — все это ежегодные реалии жизни островитян. Вопрос транспортной доступности, вопрос обеспечения безопасности населения в случае ЧС — это важнейшие составляющие в работе власти. Во всяком случае я понимал это так. Развитие транспортной инфраструктуры, в том числе и развитие сети автомобильных дорог, это был один из важнейших приоритетов в моей работе, как губернатора, так и возглавляемого мной правительства. Аналогичную задачу по развитию сети транспортной инфраструктуры мне поставил и президент накануне моего назначения.

Именно этому направлению было уделено особое внимание с первых дней моей работы в должности губернатора. Первоочередное внимание было уделено строительству дороги с севера на юг, от Южно-Сахалинска до Охи, которое было предусмотрено ФЦП "Развитие Дальнего Востока и Забайкалья". На Сахалине строились и другие дороги. Ежегодно порядка 100 километров дорог сдавались, это неплохие объемы для такого региона в логистическом смысле.

— Необходимо было искать источники финансирования для решения этой проблемы, так как за счет только бюджетных средств сделать дорогу было дорого и долго.

По должности губернатор Сахалинской области является сопредседателем наблюдательного совета по "Сахалину-2" и сопредседателем УГО по "Сахалину-1". Вот если "Сахалин-2" практически к моменту моего прихода завершил работы на Севере и завершил масштабное перемещение грузов с юга на север, то "Эксон" активно продолжал эти работы в рамках проекта. Правительством области была проделана большая работа по поиску взаимопонимания с "Эксон" о необходимости восстановления дорог на севере острова. Я скажу, что это было непросто, не так уж капиталисты любят делиться деньгами, не бегут навстречу с открытым кошельком. Но они пошли на спонсорские вещи. Были подписаны соглашения с "Эксоном" о выделении в течение трех лет 75 млн $ на восстановление дорог на севере острова. Надо сказать, что работа эта началась ещё в 2008-2009 годах по предыдущим договоренностям.

Сначала было заключено трехстороннее соглашение между компаниями "Эксон" и управлением автодорог и подрядчиком. Это было на этапе, когда "Эксон" прямо финансировал и контролировал целевое расходование денег, а затем после перехода на заключение двухстороннего договора деньги перечислялись в бюджет области от "Эксона", они проходили как доходы бюджета, имели целевые расходы именно по восстановлению дорог на Севере. "Эксон", в свою очередь, продолжал контролировать целевое направление и расходование средств, а также качество выполняемых работ.

В начале работ на том этапе по освоению денег подрядчик избирался "Эксоном", и таким подрядчиком была избрана компания "Труд-Сахалин" как единственная компания, имеющая мощности на севере острова. Затем эта работа была доверена управлению автомобильных дорог, но подрядчик остался прежним, т.к. в принципе он устраивал все стороны — как ранее, так и впоследствии. Что касается субподрядчиков, то это дело исключительно генподрядной организации по всем аспектам, только она решает, как строить, какими силами, иметь или не иметь субподрядчика, откуда его брать, какие работы и на какую сумму отдать.

Выбор "Альянса" — это сугубо дело "Труда", на что указывали свидетели Бобровских и Пулинец. На субподряд были отданы работы, которые "Труд Сахалин" сам выполнить не мог в связи с отсутствием мощностей. Да и была выбрана компания, с которой у "Труда" уже были установлены связи — а именно у "Альянса" труд брал топливо, какие-то совместные работы проводились. Привлечением компании из Охи приобретался дополнительный плюс — уплачивались налоги в охинский бюджет, положение которого было непростым. Вообще районы за редким исключением дотационные, и от дополнительных налогов никогда не отказываются. "Альянс" был не единственной подрядной организацией, которая привлекалась "Трудом" на строительство дорог.

По версии следствия, Томшин должен был платить "взятки" — именно так все в суде это повторяли, поскольку опасался, что будет приостановлена оплата строительных работ по возведению дороги, и ЗАО "Труд Сахалин" не сможет заниматься бизнесом на территории острова.

Обновлено 20 ноября 2017 в 16:48

— В чем несостоятельность обвинения по этому эпизоду? Искусственность этого эпизода в передаче взяток Томшина как раз и заключается в том, что в деле нет доказательств возможности приостановления финансирования из бюджета ввиду отсутствия таковых. Тем более речь идет о целевых деньгах "Эксона". Как заявил нам в суде Томшин, Горбачеву он передавали свои личные деньги, которые ему занимали лица, фамилии которых он не смог вспомнить, при этом им было взято в долг 85 млн, ни одного рубля еще возвращено не было, обязательства возврата ничем не обеспечены, вернуть собирался с бонусов, которые рассчитывал получить в "Труде", однако за три последних года им так не были получены премиальные выплаты, из которых он рассчитывал расплатиться с кредиторами. Ну вот тут почему-то есть полная вера, что были у него такие кредиторы, располагающие деньгами, — объясняет Хорошавин. — Это еще одни радетель за комфортность сахалинцев. Деньги Томшин дает за то, чтобы понудить правительство продолжить работу с "Эксоном" по выделению последним денег на ремонт дорог. Этакий радетель за хорошие дороги на Сахалине. Интересно, что в ходе допроса в суде ни разу не упомянул слово взятка, однако после оглашения показаний, данных на следствии, вспомнил, что было так, но вместе с тем так и не смог пояснить почему-то, что давал было взяткой. Ну как сказал сам Томшин в ходе допроса в суде, что со мной никаких разговоров о деньгах он не вел, никаких денег никогда не передавал.

Эпизод Арефьева — Павленко — это производный эпизод от эпизода Томшина. Сложнее всего опровергать самую нахальную ложь, которая содержится в этом эпизоде. Я почему так заострял внимание на подряды и субподряды, на их выбор? Потому что в этом эпизоде все абсурдно донельзя. У подрядчика исключительное право на привлечение субподрядчика на определенные работы. Из прослушки, которая приводится по каждому эпизоду, как доказательство передачи денег, в том числе и по данному эпизоду, нет никаких ссылок на Арефьева, а тем более на передачи им каких-либо денежных средств. Арефьев появляется из показаний Павленко. При этом в деле имеются сведения о негативном уголовном опыте как одного, так и другого. Соответственно механизм корректировки их показаний очевиден. Этим в том числе объясняется появление в деле сомнительных расписок Арефьева, которому регулярно, якобы каждый год, приходилось занимать деньги у брата пенсионера, это как бы не очень вяжется, получая при этом десятки миллионов от "Труда" за подрядные работы. И это такие доказательства. Причем деньги согласно копиям расписок занимались в одно и то же время, в одной и той же сумме. Опять же, как и по другим эпизодам, в деле только копии данных расписок. И при этом допрошенный в суде Арефьев указал, что со мной никаких разговоров о деньгах не вел, никаких денег никогда не передавал, он говорит об этом открытым текстом.

Что же собой представляет эпизод Альперовича? Компания "Сахалин-Инжиниринг" была известна благодаря заслугам Виктора Юрьевича Альперовича. Сахалинцы были достойны иметь современные дороги, спортзалы, бассейны, катки, иметь надежную энергетическую инфраструктуру — это все в частности, а в целом комфортную среду обитания, уверенность в завтрашнем дне, своем, своих детей и внуков. По каждому такому направлению у нас были приняты профильные программы, принятые областной думой, таких программ было около 30. По школам ситуация получилась несколько иной. В один из дней мне доложили, что в гимназии №3 обвалился потолок. Обо всех подобных ситуациях мне докладывали лично. Доложили, что никто не пострадал, начал разбираться. Дал поручение провести полное обследование всех корпусов гимназии, на основе этого дать соответствующее заключение и предложения по обеспечению безопасности детей.

Вывод комиссии, которая была назначена, был неутешительным: гимназию необходимо было сносить, а на ее месте строить современные корпуса. Собрал группу людей, специалистов, сам туда выехал, все то, что говорили представители комиссии, подтвердились, собрали родителей, чтобы обсудить. Вывод школы из эксплуатации не такой простой. Надо было решить много вопросов — как их перевозить в другие учебные заведения, найти автобусы, маршруты, это целая история. Наладить все. Я пообещал построить за год.

Эскизы были заказаны в Сколково. Рассматривалось несколько вариантов, но одобрение получил вариант, представленный Альперовичем — руководителем компании "Сахалин-Инжиниринг". После того, как было одобрено архитектурное решение, приступили к выводу детей и стройке.

— Гимназия была построена в предусмотренные контрактом сроки, была введена в строй 1 сентября 2014 г. Объект был у меня на контроле. В ходе строительства я несколько раз посещал объект с рабочими поездками, и по этому объекту, да и по всем другим, работал с Виктором Альперовичем, именно с ним, а не с его сыном. Отец был гарантом исполнения обязательств, а не сын.

Заказчиком по объекту являлся уже город Южно-Сахалинск, деньги переводились в бюджет Южно-Сахалинска, далее заказчику и шли по расчетам с подрядчиком. Как уже говорили здесь свидетели, никаких задержек в расчётах не было. Источников финансирования было два — основные средства выделял бюджет области, а город выделял своего рода софинансирование. Оно по объекту составило 125 млн. рублей, отсюда, видимо, в деле появилась эта цифра. Софинансирование было от бюджета города. Это обычная практика софинансирования объектов, строящихся на территории муниципалитетов, — это общая практика для всех районов. Это был для них хороший стимул.

Как я уже сказал, первый корпус гимназии был запущен в эксплуатацию в сентябре 2014 года, дети стали учиться в новом корпусе, потом должна была быть возведена вторая очередь гимназии, а следом и третья — это спортивный зал. Об этом знала администрация гимназии, родители, ответственные чиновники и подрядчики. Я неоднократно говорил об этом публично. Так что никаких поводов для беспокойства у Альперовича по поводу отсутствия объемов работы не было. Это был не единственный его объект. Он строил жилье и детские сады.

Обновлено 20 ноября 2017 в 17:00

— По версии обвинения, Альперович платил якобы взятки за своевременное финансирование оплаты подрядных работ по строительству гимназии №3 и за общее покровительство, в противном случае компания Альперовича не смогла вести бизнес на территории области. В чем несостоятельность обвинения по этому эпизоду? Кому как не Альперовичу, о чем я говорил ранее, было достоверно известно, что никаких рисков в финансировании из бюджета в силу объективных причин не существовало. Область выполняла свои обязательства путем перечисления субсидии в городской бюджет. На тот период Альперович был депутатом гордумы и председателем комитета по бюджету, прекрасно разбиравшийся в специфике бюджетного процесса. О невозможности приостановления финансирования из бюджета по-моему указанию ему было достоверно известно. У Альперовича странная память, он хорошо помнит день рождения, стол где стоял, но забыл, что контракт на строительство гимназии был застрахован на 1,5 млрд, все риски возможных неоплат компенсировала страховая компания, — говорит Хорошавин. — Альперовичем, как всеми остальными (Томшиным, Арефьевым, Сухоребриком) денежные средства были взяты в долг. Альперович взял в долг у депутата городской думы Цоя в размере, по-моему, 70 млн, еще до каких-либо встреч с Горбачевым, на которой, по версии следствия, Горбачев и сообщил Альперовичу о необходимости платить. Тоже вот интересна позиция следствия в этом отношении. Цой — человек публичный, несложно найти декларации. 30 тысяч рублей он получал, а то, что дает другу 70 миллионов без расписки, — это нормально. Может, были накопления.

— В своем заявлении о возбуждении уголовного дела Альперович указал, что денежные средства требовал от него Горбачев, и он приносил их ему. Денежные средства стал выплачивать, по версии следствия, в конце строительства: с августа 2014 года, объект был сдан 1 сентября 2014, начал он там чего-то платить.

Из общей вмененной суммы взяток в размере 125 млн рублей, которые якобы были перечислены Альперовичем, 60 млн. рублей им были перечислены на благотворительные взносы (спорт, политический фонд, фонд "Сахалин 21 век"), которые ими были получены и израсходованы на уставные цели.

Альперович в ходе допроса в суде указал, что со мной никаких разговоров о деньгах не вел, никаких денег никогда не передавал. Я, собственно говоря, и не знаю об этом человеке ничего.

По приобретению квартир тоже интересная история. В области здравоохранения была наряду с другими и такая серьезная проблема, как обеспечение врачами и средним медицинским персоналом. Рекомендации от Правительства РФ были предельно просты: сократить количество больниц, количество коек, ФАПОв и автоматически поднимется и улучшится такой показатель, как обеспеченность врачами и медсестрами.

Но это на территории области было неприемлемо. Мы разработали свои программы по привлечению в область медработников. О ней подробно говорили Зубков и Гаврильчик. Нет нужды останавливаться подробно. Реализация данной программы двигалась с трудом. Приобретение квартир для нужд области и города — это был не первый опыт. В 2014 году город приобретал жилье для детей-сирот.

Периодически собирались заявки по поводу цены, по которой могли быть монополистами реализованы квартиры. Поступали заявки о продаже квартир с 69 тысяч рублей за квадрат, ну выводилась средняя цена и получилось 73 тысячи за квадратный метр.

Помимо Альперовича, заявлялись еще и другие компании, которые предлагали продать квартиры по цене ниже Альперовича. Это все учитывалось.

По версии следствия, с Альперовича вымогали 10 млн. руб. за квартиры, которые у него были приобретены минздравом для медицинских работников, приглашенных на Сахалин.

По версии следствия, Альперовича вынудили в июле — ноябре 2014 года продать квартиры по улице Крайней, 33а по невыгодной для него стоимости за кв. м по 73 тысячи рублей. В то время, как он заявил в суде, продавал данные квартиры свыше 82 тыс. за кв.м. В чем несостоятельность обвинений по этому эпизоду? Стоимость квартир формировалась путем определения средней цены за метр, она формировалась в результате всех полученных предложений от строителей.

Альперович может сколько угодно рассказывать следователям о стоимости его квартир в доме на Крайней 33а, но даже неискушенному понятно, что стоимость от 82 тыс кв.м. в интервале до 87 тыс кв.м. является запредельной. В принципе Альперович мог выставить их и по 120 тыс. кв.м., это рыночные отношения, только кто купит, рыночная стоимость квартир — это та, по которой они реализуются, рынок диктует цену.

Альперович реализовывал 21 квартиру, уверен, что толпа не ломилась на приобретение этих квартир. Его доводы о вынужденности реализации 21 квартиры почти по 3 млн. 700 тыс. руб. ничем иным, как его эмоциональными переживаниями избежать уголовной ответственности по более чем двум уголовным делам не доказывалось. Потом никакой дружбы с Альперовичем у нас не было.

К Альперовичу было предъявлено достаточное количество судебных исков о приведении квартир в соответствующее состояние, в связи с недоделками — вопросы были по отделке и сантехнике. Не было ни давления, ни дружбы — был элементарный рабочий процесс.

Хорошавин вновь просит перерыв.

Обновлено 20 ноября 2017 в 17:18

— Абсурдность обвинений во взятках по объектам: энергоблок, "Кристалл", гимназия №3, дорога Южно-Сахалинск — Оха — в том, что это ключевые объекты на территории области, объекты, которыми я как бывший руководитель области горжусь. Но так получилось, что именно по ним мне были предъявлены заведомо несостоятельные обвинения.

Еще один объект, о котором шла речь в выступлении Карепкина, это строительство свинокомплекса в поселке Таранай.

— Вообще привлечение инвесторов на Сахалин — это было одним из основных направлений деятельности правительства. В тот период к нам заявлялись достаточно интересные и разноплановые инвесторы со своими проектами: "Суперкольцо", мостовой переход Сахалин — материк, радует что недавно президент высказался по этому проекту. Мы в то время, может, забежали вперед, но занимались этими вещами, были проекты по лесопромышленный комплексу, угледобыче, энергетике (ГРЭС), был проект из государственно-частного партнерства Шикотан -Корсаков — Киров; с/х "Островная", "Тепличный", Баранская, хранилища с использованием энергии снега и многое-многое другое.

— Достаточно интересным для области был и проект "Мерси агро Сахалин". В мясном направлении в таких объемах они были первыми. Правительство и я были заинтересованы в реализации этого проекта. Этот проект находился под контролем целого ряда министерства, и был объектом их совместной работы. Неоднократно продвижение этого проекта обсуждалось на совещаниях правительства, как, впрочем, и другие инвестпроекты, в том числе и по линии сельского хозяйства, это тот же проект "Красногорская заимка", "Тепличный". Зубахин как бы не был "светом в окне". Он был наряду с другими и он был заинтересован в нас не менее, чем мы в нем.

Как впоследствии оказалось, с требованиями мининвеста Зубахин был знаком еще в 2012 году, они с Мезенцевым были в нашем мининвесте, где им был приведен перечень необходимых документов для получения мер поддержки. Ну тогда им показались требования наши завышенными, заявили, что у нас много требований, в Приморье им и так деньги дают. На Сахалине он опять появился с приходом Борисова в начале 2013 года, но и тогда деньги ему никто не собирался просто так давать из нашего бюджета.

В начале 2013 года инвестор Зубахин заявил о своей готовности построить свинокомплекс на 12 тыс. к сентябрю 2013 года. Мы не возражали инвесторам, собиравшимся вкладывать свои деньги. Была обещана поддержка в рамках тех возможностей, которые предусмотрены законом "О государственной поддержке инвестиционной деятельности в Сахалинской области", а также в рамках долгосрочной целевой программы развития сельского хозяйства на 2013-2020 годы.

 — Я не говорил никогда, что мы вас поддержим, пока проект не был изучен на всех уровнях. Я говорил: у нас есть определенный пакет мер поддержки, если что-то не устраивает — извините.

Что же получается по обвинению — заявляется инвестор Зубахин, имеющий намерение вкладывать деньги, пообещали, как и другим инвесторам, меры поддержки, обратился в минсельхоз, денег не дали, кто-то сказал, что надо идти в мининвест, пошел туда, там выставили дополнительные требования, об этих требованиях почему-то узнал от Борисова через несколько дней после заседания комиссии, в то время как сам участвовал в этом заседании и ему одному почему-то не сообщили о принятом решении сразу, в то время как согласно регламенту, всем сразу по окончании комиссии сообщается о решении комиссии.

В итоге в мининвесте обманули — денег сразу не дали. Потом стал выполнять требования комиссии, после того как все рекомендации комиссии выполнил: учредил акционерное общество, провел допэмиссию, получил положительное заключение госэкспертизы, откорректировал бизнес-план, заключил соглашение о передаче Сахалинской области части уставного капитала акционерного общества "Мерси агро Сахалин", стал сельхозпроизводителем — вдруг проявляется Борисов и сообщает Зубахину, что "надо передать деньги на выборы и другие действия". Как утверждает Зубахин, "мог отказать, но мне напомнили, что больше года назад произошло и я был вынужден согласиться, если бы не согласился, работать бы не смогли". В результате Зубаин принимает решение дать 2% от суммы субсидии в размере чуть более 200 млн. руб., поэтому передал якобы 4 млн. руб. В то время как в 2014 г. Зубахин по линии мининвеста получили порядка 400 млн. руб., если не считать субсидий по минсельхозу. Все это неубедительно и прямо противоречит требованиям закона.

Обновлено 20 ноября 2017 в 17:29

Также неубедительно сыграл свою роль Зубахин и в суде, своими показаниями целенаправленно всех вводил в заблуждение, путался в очевидных вещах, впадал в противоречие с ранее сказанным, впадал в противоречия с показаниями Борисова. Ни одно из противоречий на сегодняшний день не устранено.

В суде Зубахин утверждал, что "вышли на комиссию, которая должна была признать проект приоритетным" и дать денег.

Давайте скажем сразу о том что Сахалинская область ничего Зубахину не должна была, это он должен был подготовить документы в соответствии с законом Сахалинской области "Об инвестиционной деятельности" и постановлениями правительства. Зубахин заявился на все меры господдержки, включая и бюджетные инвестиции, возмещение на капзатраты, льготы по кредиту и льготы по уплате налога на имущество.

Несмотря на то, что в деле отсутствует заявка Зубахина, в которой он просил предоставить ему такие меры господдержки, нам о заявленных им мерах поддержки свидетельствует особое мнение замминистра финансов Федоровой от 2013 года в адрес зампреда Хоточкина, из которого следует, что Зубахин просил комплексный вариант мер поддержки. Ему было рекомендовано учредить акционерное общество и получить положительное заключение госэкспертизы, т.е. выполнить требование закона.

— Так вот, подытоживая, бюджетные инвестиции, о которых просил Зубахин, могли быть предоставлены в соответствии со статьей 80 Бюджетного кодекса России только посредством участия области в уставном капитале акционерного общества.

Кроме того, Зубахин попросил бюджетные субсидии субъектам, реализующим инвестпроекты, однако в соответствии со статьей 78 БК такие субсидии предоставляются сельхозпроизводителям.

В июне 2013 он еще не был сельхозпроизводителем, Борисову об этом было хорошо известно. Только в 2014 году Зубахин стал таковым путем заключения договора аренды 10 коров у КФЗ "Огоньки". Это позволило ему получать субсидии по линии минсельхоза. Договор аренды — сомнительная вещь из репертуара "ложечки нашлись, а осадок остался".

О каких взятках можно было вести речь, если проект еще в 2013 году был признан соответствующим критериям отбора инвестпроектов, однако для предоставления мер поддержки Зубахину надо было выполнить ряд рекомендаций межведомственной комиссии?

Не было и никакого вымогательства. Абсурдная взаимосвязь о необходимости платить Зубахину предлагается обвинением, после того как правительство берет на себя обязательства как акционера общества, т.е. вместе с Зубахиным становится собственником компании, с него, по версии следствия, вымогаются деньги — область с этого момента напрямую заинтересована в продвижении компании и в реализации проекта, поскольку стала акционером этого общества.

Кроме того, в 2014 году Зубахин активно субсидируется из минсельхоза. За что ему надо было нам с Карепкиным платить? Все эти выдумки о каких-то "палках в колеса", необоснованных задержках, невыполненных обещаниях — это все искусственные наслоения следствия. Для того чтобы хоть как-то удержать эту рушащуюся конструкцию взятки, которой никогда не было. После того, как требования закона Зубахиным были выполнены, он получил меры государственной поддержки.

Давайте еше раз подытожим, почему в 2013 он не мог получить меры господдержки: он не был сельхозпроизводителем, не учредил ОАО, его проекта не было предусмотрено в бюджете, его не существовало, как можно было деньги заложить на 2013 год? Не подготовил достаточного и необходимого пакета документов для мининвеста, согласно заявленным мерам господдержки. Он необходимые документы подготовил только к 2014 году.

Указанное подтверждает искусственность эпизода Зубахина.

Почти без паузы Хорошавин переходит к Осадчему.

 — Осадчий появился неслучайно, "народного мстителя" в очередной раз призвали на помощь, опыт расправы с чиновниками у него был еще со времен Самсонова. Поэтому неудивительно, что из 700 рыбопромышленников нашелся только один Осадчий. Заявился Осадчий с претензиями по конкурсу 2011 г. Это видно из его заявления и допросов, однако следствие ему разработало другой сценарий. В соответствии с этим сценарием, следствие предписывает Осадчему лжесвительствовать о том, что с 2009 по 2010 включительно он был вынужден платить взятки Карепкину для организованной группы с моим участием, за разрешительные билеты, как указано в обвинении.

Хорошавин прерывается на чтение выдержек из статьи Сахкома о РУЗах, в котором находит перекличку с фактами в эпизоде Осадчего.

 — Факт привлечения к уголовной ответственности Таратенко говорит о том, что у меня и у Карепкина не было никаких полномочий распоряжаться решением комиссии по анадромным. В ходе судебного заседания было установлено, что он был обречен получить эти разрешительные билеты, поскольку имел договор аренды РПУ, ему не за что было платить, а тем более вымогать с него взятку. Что получил за наш оговор Осадчий: оспорить результаты конкурса 2011 Осадчему не удалось, суды на всех инстанциях подтвердили законность, это была исключительная епархия СКТУ и ФАР. Единственное, что Осадчий получил — политический бонус в виде фото "на память". Допрошенный в судебном заседании свидетели указывали, что в разведку с ним бы не пошли, спиной поворачиваться нельзя.

Последовательная корректировка показаний Осадчего от следственного действия к следственному действию посредством изменения оснований предоставления денежных средств, периодов, мест встречи, мест передачи, осведомленности иных лиц об этих встречах, неустраненная противоречивость в его показаниях свидетельствует об искусственном моделировании данного эпизода следствием.

Обновлено 20 ноября 2017 в 17:40

— Я хочу остановиться на том, что же было сделано нами всеми на Сахалине. Я сейчас вновь обращаюсь к людям, с которыми мы вместе трудились. Вот те восемь лет нашей совместной работы, восемь лет относительного благополучия региона (2007-2015), это прежде всего ваши достижения, всех сахалинцев.

Я был назначен на должность в 2007 году работал до 2015. Все эти годы область показывала поступательное развитие во всех отраслях экономики, ежегодно увеличивался бюджет. Эффективно развивалась и социальная сфера. И это мнение руководства страны, правительства, неоднократно высказываемое в ходе совещаний, проводимых в округе, регионе, Москве.

В ходе этих последних 2 лет 7 месяцев по существу дела меня, как губернатора, никто не критиковал, ни по каким вопросам. Не нашли нерациональных бюджетных расходов, превышения средств по проектам, вывода денег. Одним словом, ничего противозаконного, хотя, поверьте, старались и очень старались. О Сахалине, как о динамично развивающем регионе, говорил здесь и свидетель Трубецкой. Это мнение и нового менеджмента области, которое высказывалось при подведении итогов состояния дел в области за 2015 и 2016 годы.

— Мне недавно довелось прочесть статью одного аналитика-политолога. Рассуждая о судьбах губернаторов за последнее время, он резюмировал, что на повышение пошли только два губернатора: бывший калининградский Цуканов, который стал полпредом в округе, и бывший амурский Кожемяко, который стал губернатором Сахалина. Так что с точки зрения аналитиков, стать губернатором Сахалина в 2015 году — это было повышением, большой честью.

Что нам за все это время удалось вместе сделать? Развитие ресурсодобывающей, обрабатывающей отраслей и задействование в них жителей региона позволило формировать достойный бюджет региона. Если в 2007 году бюджет был 26 млрд, в 2008 порядка 40 млрд, 2009 — 47 млрд, в 2012 — 70 млрд. руб., то в 2015 он составил уже 150 млрд.

Область стала регионом-донором, а в 2013 полностью погасила все свои внутренние долги. Поскольку была стабильная экономика, стабильным рост доходов бюджета, область перешла на трехлетнее бюджетирование с использованием адресных программ, под выполнение которых определялся соответствующий объем финансирования.

— При назначении на должность президент к моему пониманию задач, стоявших перед областью в 2007 году, сформулировал ряд собственных поручений, я их хорошо помню: ликвидация последствий землетрясения в Невельске, решение проблем в области энергетики, решение жилищных вопросов, повышение качества и безопасности жилья, решение транспортных проблем.

И эти, и другие поручения, данные президентом были выполнены. Ликвидированы последствия землетрясения в Невельске, и город сохранился как административно-территориальная единица. Построено 240 МГВТ мощности, решен вопрос о строительстве новой ГРЭС, строятся новые ВЛ и КЛ. Образована "Аврора" с 49% пакетом акций у области. В областную собственность приняты все аэропорты региона, все они сохранены. Ежегодно оканчиваются строительством порядка 100 км дорог. ВРП приблизился к отметке 800 млрд. руб. Добыча нефти возросла до 15 млн. тонн, газа до 25 млн. тонн. Запущен в 2009 году завод СПГ. Реализована Курильская программа, нами была предложена очередная стоимостью около 120 млрд. руб. с основным финансированием из бюджета области. Бюджет области вырос до 210 млрд руб. Начали менять облик города и села острова. Строительство жилья выросло с 65 тысяч кв.м. в 2007 году до 300 тысяч кв. м. в 2014. Бюджетное жилье выделялось бесплатно. Никакого арендного жилья за бюджетные деньги. Ежегодно растет и индексируется зарплата работников бюджетной сферы. Сдерживаются тарифы на ЖКХ и электроэнергию за счет дотации из бюджета. Создана и реализуется программа социальной поддержки населения (одна из лучших в России), начиная от компенсации тех же тарифов на ЖКХ, электроэнергию, транспорт и до региональных доплат пенсионерам, семье родившей второго, третьего ребенка и последующих детей, опекунским семьям, беременным женщинам, малолетним детям и т.д. Эта программа действует в настоящее время в неизменном виде. На стабильно низком уровне безработица, фактически ее нет. Растет рождаемость, и она превышает смертность. Полностью обеспечены детскими садами дети до 7 лет. Реализуется программа строительства яслей и школ в области. Начал возрождаться спорт. Идет широкомасштабное строительство объектов во всех регионах области: ледовые дворцы, стадионы, бассейны, спортзалы, реконструируются горнолыжные трассы. Появляются профессиональные команды, а самое главное — развивается детский спорт.

— При этом в своей работе в правительстве области я лично руководствовался целым рядом принципов. Приоритет интересов области, жителей области, бизнес-сообщества во всех сферах деятельности. Этим было вызвано абсолютное большинство размещаемых подрядов среди представителей бизнес-сообщества Сахалина и Курил, а если тендер выигрывала компания из других регионов, она становилась на налоговый учет на территории Сахалина, где строили объект. Таким образом, через размещение подрядов, мы создавали дополнительные рабочие места в области, за счет налогов этих компаний пополнялся бюджет области, уход от серых схем, увеличивали заработные платы. Все было прозрачно и понятно, — объясняет экс-губернатор. — Эффективное расходование и экономия бюджетных средств, ни по одному объекту, который имеется в настоящем деле, не превышалась смета. Область регулировала строительство путем разработок типовых проектов с утвержденными сметными расходами, отступать от которых строители не могли. Состояние дел в строительстве позволило существенно нарастить темпы жилищного строительства.

Эффективная работа по привлечению в область инвестиций на договорной основе. Никаких денег никому и никогда просто так не раздавалось. Ко всем инвесторам предъявлялись одинаковые требования. Если правительство выделяло какие-то средства на проект, то только за эквивалентный пакет в уставном капитале. Это требование Бюджетного кодекса, оно положительно влияло на капитализацию области, давало дополнительные доходы областному бюджету в виде дивидендов, появились дополнительные возможности при кредитовании, пакеты акций, в случае необходимости в последующем возможно было продать. Участие же области на стадии строительства в акционерном капитале позволяло контролировать компании, участвовать в их управлении, как было, например, в "Авроре" — эпизод Сухоребрика, "Мерси Агро Сахалин" — эпизод Зубахина, "СЭК 4-й энергоблок" — эпизод Крана.

Обновлено 20 ноября 2017 в 17:53

— Как я уже говорил, социальная защищенность жителей острова была одна из лучших в стране. Вот список сделанного можно продолжать долго, мне бы хотелось сказать о том, что я не успел. Я сожалею, что недостроена дорога на север, к 2018 году она была бы достроена. Неснесенный Дом офицеров и соответственно непостроенные на этом месте филармонический зал и зал органной музыки. Нереализованные проекты строительства ряда новых производств, которые уже были на выходе. Недостроенная третья гимназия, которая опять ютится в одном корпусе, вместо того, чтобы стать одним из лучших учебных заведений на Дальнем Востоке. Недостроенный согласно проекту Кафедральный собор, вокруг которого должен был быть разбит большой сквер для сахалинцев, установлена Георгиевская колонна и монастырь, это могло быть чудесным ансамблем, украшающим город. И что же не за счет бюджета, эти деньги привлекали, и они были. Недостроенный аэровокзал, слов было много за эти годы, а дела нет. Но в том есть и моя вина.

Многое было сделано за счет финансирования фонда "21 век". Данный фонд был создан для финансирования социальных вопросов, которые невозможно предусмотреть в бюджете. Его кто-то называет карманом губернатора, сейчас можно называть и говорить все что угодно, главное, что с его помощью нам удавалось оперативно реагировать и осуществлять финансирование. В этом участвовал бизнес, существует установка государства о социально-ответственном бизнесе и сахалинский бизнес не исключение, он был задействован в финансировании уставных целей фонда "21 век".

Хорошавин перечисляет то, куда шли деньги из фонда — в этом списке общественные организации, детские дома, спортивные федерации, ремонт храмов и часовен, больницы и так далее.

— Хочу перейти к завершающей части своего выступления. Суд рассматривает дело по взятке, а в деле нет денег, нет этих вещественных доказательств, нет 1 млрд, нет даже тех 60 млн, которые накануне были перевезены для временного хранения из правительства на территорию ЗПУ. Дело о взятке, а доказательств личной наживы в деле нет. Все свидетели, как один, повторяли заученную мантру — взятка, взятка, взятка, а на самом деле это не взятка. Манипулировали прослушками, а они о взятках не свидетельствуют. Я не знаю, имею ли я моральное право говорить что-то еще жителям Сахалинской области. Да и что я могу сказать, находясь вот здесь в клетке, обвиненный по такой статье. Такая заученная мантра — взятка, взятка, взятка.

Я твердо заявляю — никаких взяток не было, не было никакой личной наживы. Никакой организованной группы не существовало. Более того — скажу такую вещь, над которой вы вольны иронизировать сколько будет душе угодно, либо поверить. В области была создана такая система публичности, открытости, коллегиальности, многоступенчатого федерального и регионального контроля, при которой своеволие в бюджете исключалось. Все эти объекты в обвинительном заключении — это знаковые объекты области, были на контроле в том числе и у СМИ, и ни о каком приостановлении их строительства лишь потому, что Залпин, Альперович, Зубахин и другие просто не принесли денег, не могло быть и речи.

Обновлено 20 ноября 2017 в 18:03

— Я возвращаюсь к началу, свое право я реализовал через обращение к вам, сахалинцы и курильчане. Это по сути не показания с юридической точки зрения, а обращение, которые не подразумевают вопросов и ответов. Мы искренне благодарны, что вы не были равнодушны. От принятых обязательств я себя свободным не считаю. Ложь родит ложь, она бывает всякой. Может прикидываться разной — спасительной прикидываться, полезной, для борьбы, но она остается ложью.

Но я хотел бы сказать о другом, о том, что болит, что мучает. Кому как не мне знать о моем собственном несовершенстве. Жизнь шла, шла, я терял друзей, соратников, родных и близких. Но я работал, работал и искренне верил, что это необходимо и правильно. Считал, что так нужно для дела. Однако это было интерпретировано как преступление. И вот я остался один и я один отвечу за прошлое. Здесь сидят мои товарищи, но их притянули за уши. Все мои переживания во мне, внутри, послано новое испытание, и не известно, выдержу я или нет. Но я ни о чем не жалею. Главное — идти, идти вперед, дорога не кончается.

Но и в самом конце прошу прощения у всех жителей Сахалина. За то, что не смог воплотить в жизнь все намеченное, не оправдал их доверия. Прошу прощения у родных, не уберег их от беды, несмотря на то, что очень их люблю. Андрей Раш говорил, что со временем боль не проходит. Действительно, боль не проходит. Просто со временем та боль становится органической, она рассасывается внутри, становится частью твоей ежедневности. Весь человек становится одной большой болью. Прошу прощения у своих коллег, которые оказались рядом со мной, прошу прошения у тех, кого эта участь миновала, их потенциал используется не на полную мощность.

Хорошавин завершил выступление цитатой из Евангелия: "Поражу пастыря и рассеются овцы".

На этом заседание прерывается, объявлен перерыв до завтра.

Следите за обновлениями новостей в нашем телеграм-канале
Новости по теме:
Подписаться на новости