Сахалинских корейцев перезахоронят на родине
Церемония прощания с останками сахалинских корейцев, пострадавших от принудительной мобилизации в период японской оккупации, состоялась 13 сентября в Южно-Сахалинске. Проект действует с 2013 года, и сегодня был уже шестой этап перезахоронения людей, которые вопреки своей воли оказались на островной земле, а после умерли здесь.
— Скорбное событие собрало всех нас здесь, — обращается к присутствующим заместитель руководителя аппарата губернатора И Сен Чер. — На Сахалине уже много лет идут работы по поиску и перезахоронению сахалинских корейцев. Первая церемония состоялась в 2013 году на горе Слез в Корсакове.
На первой церемонии был перезахоронен всего один человек, а уже на следующий год родственникам отдали останки 18 сахалинских корейцев, и за пять лет количество людей, останки которых возвращались каждый год на родную землю, не было меньше десяти. Сегодня в Южно-Сахалинске были переданы 19 урн с прахом (16 сахалинских корейцев, а также три супруги некоторых из них).
— В период оккупации японцы принудительно мобилизовали корейцев на Сахалин и здесь многие умерли. Благодаря этому проекту мы смогли перевезти их прах на родину. За прошлые пять этапов мы перезахоронили останки 55 человек, — рассказывает представитель министерства госуправления и безопасности Республики Кореи Хан Джун Гу.
Сама церемония шла около часа, и большую часть времени заняли речи гостей, которые вставали к залу спиной и говорили лицом к душам погибших. Особую реакцию вызвала пронзительная речь Пак Джэ Иля (произносил его сын Пак Ин Ги, потому что его отца госпитализировали перед полетом на Сахалин) от имени членов семей погибших.
Отец, мой отец!
Это я, ваш сын Джэ Иль. В 2010 году я встретился здесь, на Сахалине, с дядей и посетил вашу могилу. И вот, спустя целых 8 лет, я снова приехал, чтобы забрать вас на Родину.
Пролетело 73 года с того дня, когда я, пятилетний ребенок, держась за руку мамы, покинул Сахалин после освобождения.
Тогда маме было 25 лет, она поверила словам отца: "Езжайте вперед на Родину, я вас скоро догоню". Мама одна вырастила сына. И пока она ждала отца, её возраст приблизился к столетию.
Отец, находясь в холодной земле, вы ведь тоже ждали более 60 лет дня возвращения на Родину?
Когда я был маленьким и скучал по отцу, я все пытался вспомнить хоть что-либо из времени, проведенного с отцом на Сахалине. Но всякий раз, то ли потому, что это время было коротким, то ли потому, что я был слишком мал, в голове был туман, а на сердце чувствовалась тяжесть.
То, что со мной рядом не было отца, — для меня эта грусть останется на всю жизнь. Когда в детстве я видел друзей, идущих за руку со своими отцами, у меня появлялось чувство зависти и острой боли.
И даже сейчас, когда близок уже восьмой десяток лет, я по-прежнему скучаю по отцу и глубоко в душе осталась печаль из-за того, что не было возможности позвать отца.
В период японской оккупации многим приходилось жить, претерпевая боль, но в нашей семье вслед за отцом на Сахалин забрали и дядю, и оставшиеся члены семьи провели длинные дни своей жизни в страданиях и слезах.
Стоя здесь, я испытываю радостное волнение от того, что хотя бы сейчас многолетние усилия, приложенные для поиска хотя бы праха отца, принесли плоды.
У мамы, прождавшей всю жизнь встречи с отцом, не хватило сил приехать со мной, но в это мгновение она радуется больше всех. И моя душа может хоть немного утешиться, так как я могу снять груз с души мамы при её жизни.
Отец! Вы даже не представляете, как я хотел позвать вас. Теперь мне хочется прокричать: "Отец, отец!". Кажется, что вся печаль, накопившаяся за мою жизнь, исчезнет.
Теперь вы можете вернуться на свою Родину в объятиях своего сына, забыть о боли и грусти и покоиться с миром.
Редкий представитель корейских семей, которые специально прибыли на Сахалин, смог сдержать слезы во время этой речи. Вторая эмоциональная волна догнала людей, когда они возлагали цветы перед урнами погибших родственников. Часть из них даже выходила из зала, потому что не могла находиться в такой атмосфере.
Останки сахалинских корейцев были найдены на кладбищах в Южно-Сахалинске (в городе и на Ласточке), Корсакове, Холмске, Невельске, Соколе, Рыбацом, Макарове и Краснополье. Год погребения людей колеблется от 1952 до 1995. Проект по перезахоронению продолжится и в следующие годы.