Уголовное дело в отношении Дмитрия Третьякова передано в суд. Сахалин.Инфо
13 ноября 2024 Среда, 02:59 SAKH
16+

Уголовное дело в отношении Дмитрия Третьякова передано в суд

Политика, Южно-Сахалинск

21 октября в Южно-Сахалинский городской суд поступило уголовное дело в отношении директора сахалинского центра технических видов спорта Дмитрия Третьякова. Его обвиняют в халатности — по версии следствия, Третьяков нарушил закон во время закупки ангаров для WorldSkills в 2018-м году: купил ангары, а тент потом. Это назвали преступлением.

Корреспондент ИА Sakh.com, который давно следит за страстями вокруг тентовых конструкций, встретился с Дмитрием и узнал, что он особенно не переживает из-за процесса и возможной ответственности, философствует о справедливости и вообще воспринимает происходящее как занятный квест с юридическо-сюрреалистической подоплекой.

Девять томов уголовного дела
Девять томов уголовного дела

— Это продолжение истории с ангарами, про которую мы уже неоднократно писали? Что вообще вам инкриминируют?

— Я бы разделил ситуацию. Да, была проверка минфина по этим ангарам, и она с этим уголовным делом связана, но не напрямую. Обвинение сперва строилось на том, что я приобрел эти ангары у посредника, а не у производителя, что было не запрещено. Потом от этого отказались — слабо. Сейчас все свелось к тому, что в нашем положении о закупках было сказано, что мы можем осуществлять закупки на 15 миллионов рублей максимум без конкурентных процедур. А мы, по версии следствия, специально разбили закупку ангаров на две и неконкуретным способом приобрели их. По мнению следствия, мы должны были закупать не по 223-ФЗ (закон о госзакупках, предусматривающий прямой договор с поставщиком), а по 44-му (закон об электронных конкурсах в различных видах, где соревнуются несколько исполнителей). На мой взгляд, это несколько абсурдно по ряду критериев, но есть что есть.

— Проверки от разных ведомств ЦТВС не покидают в последние два года, я правильно понимаю?

— Да. Сейчас очередная проверка идет, только вчера был в следственном комитете. В правительстве Сахалинской области существует какой-то орган... Или комиссия, или комитет по антикоррупции. Меня не приглашали на заседание, но на нем, как я потом узнал, приняли решение передать материалы проверки, которая была в учреждении больше двух лет назад, той, которую как раз минфин вел, в следственные органы, чтобы они могли там что-то найти. Или не найти. Других дел-то нет. По десятому разу одно и то же смотрят.

— Это по выдуманному отсутствию ангаров?

— Это по всему. Весь акт минфина, 116 листов. Я думал, что все уже закончилось, но вот снова в следком вызвали. Если раньше все это было сопряжено с какими-то гневом, отторжением, возмущением, то сейчас, кроме недоумения и веселья, не вызывает ничего. Я не знаю, что там вообще можно найти.

— Я правильно понимаю, что все проверки минфина, все двухлетние мероприятия привели к этому делу?

— Не совсем, не только, точнее. Год назад где-то здесь на Сахалине появился некий человек Виталий Бородин (в то время он был руководителем "Федерального фонда по безопасности и борьбе с коррупцией" — прим. автора). Он создал какой-то фонд по борьбе с коррупцией. Как мне сказали — это как Навальный, только за Путина. И он тут был, встречался с Сергеем Александровичем Будкиным, замгубернатора. И история такая, как мне рассказали. Вы, то есть Sakh.com вообще и лично Ксения (Ксения Семенова, главред Sakh.com — прим. автора) писали очень много проблемных материалов про работу позапрошлого министра здравоохранения. И ему это сильно не нравилось.

И, по моей информации, он обратился к этому фонду, чтобы они его защитили от нападок Sakh.com. И другого пути как-то на это СМИ повлиять, кроме как написать заявление на директора ЦТВС, там почему-то не нашли.

Там было забавно достаточно все это обставлено. Появилась в самарских СМИ статья (на Сахалине обсуждалась публикация издания "Территория Самара", сейчас она удалена, есть два материала "по следам", например, вот этот — прим. автора), какой я нехороший, как десятки миллионов на "Крылья Сахалина" выделяются, что я незаконно заплатил Ксении около 500 тысяч рублей. Ее потом тоже приглашали в следком несколько раз, она давала пояснения.

И параллельно эти ребята из фонда написали целую пачку писем — 4 или 5 заявлений Бастрыкину, генпрокурору Чайке, депутату Поклонской. И как система устроена: если пишешь письмо, они берут его в работу. Вердикта не будет — они просто отпишут это письмо в следственный комитет, в прокуратуру на места. Но понятно, что можно это письмо использовать медийно и заявить, что "делом Третьякова" занимаются не лично Чайка или Бастрыкин, а сама Наталья Поклонская. Это, конечно, ложь, никто в Москве этим не занимался, никому это не нужно. Но медийно для них это здорово выглядит.

В итоге по всем фактам были отказные материалы, а по одному проверка все-таки вылилась в уголовное дело. Довольно странное, но все же.

Там что интересно. У меня есть друг Роман Зайцев, в "Авроре", в САТе работали. Он Роман Владимирович, это важно. Мы с ним лет 15 назад создали фирму "Сатурн Деливери" (по данным ЕГРЮЛ, признано недействующим юрлицом). Она год поработала, и лет 10-12 сдает нулевые отчеты. Но она числится, можно найти, что там учредители я и Роман Владимирович Зайцев. А у нас, так уж совпало, есть зампред — Антон Владимирович Зайцев. И эти ребята из фонда долго не думали, посчитали, что Роман — родной брат Антона. Хотя они не то что не родственники, даже не знаю, знакомы они или нет. И там такую схему придумали, что я якобы работаю с братом зампреда, мы воруем деньги, а он нас покрывает.

— Похоже на историю с "не тем Янчуком", которую у нас раскопал ОНФ.

— Да. Чушь полная. Есть свидетельство о рождении, есть проверки следкома, где ничего не подтвердилось, никаких родственных связей. И мне сказали — ну иди и докажи, что это клевета. И тут у меня первый шок случился — я обратился в суд и проиграл. Ну вещи же очевидные: Зайцев Роман — не брат, блин, Зайцева Антона. Как ты ни старайся, не брат. Но суд мы умудрились проиграть… Для меня это стало показателем, как работает наша судебная система, хотя и раньше я не питал особенных иллюзий… Тем не менее — проиграть с такими фактами? Поэтому теперь, когда я слышу "идите в суд, защищайте свои права там", я начинаю смеяться. Ты потратишь много денег на юриста, на нотариуса, чтобы заверить материалы, кучу времени и нервов — и проиграешь. Это смешно.

— Но с этим делом по халатности что? Почему оно существует? Это из-за того, что возбудили, а обратно уже не отыграешь?

— Отчасти да, есть там еще обстоятельства такие политические, но в целом система да, она обвинительная. Так уж она устроена. И у меня нет претензий к следственному комитету. Ребята работают, они там десяток проверок провели, и только одна вылилась в уголовное дело. Следователи — не какие-то кровожадные люди, они выполняют свою работу. Но когда дело возбуждено — очень тяжело сдать назад. Никто тебе, конечно, впрямую это не скажет, но мы живем в информационном пространстве и знаем, как это устроено. Я и сам работал в системе. И она как была палочная, так и осталась. Отменять возбужденное дело не принято. "Идите в суд, может, там что-то решат".

— Какие чувства по этому поводу?

— Я пересмотрел отношение ко всему. Я не скажу, что расстроен. Я все это тоже как игру воспринимаю. Сейчас объясню, почему.

Еще на этапе следствия следователь с адвокатом меня убеждали, что сроки давности по уголовному делу вышли, и надо просто согласиться с прекращением дела и жить дальше. Да, это звучит странно, но я могу в любой момент заявить: "Ребята, я устал, я вину не признаю, но я согласен, чтобы мое дело было прекращено по сроку давности". Все, больше двух лет прошло с момента возможного преступления, никакой ответственности быть не может, статья очень легкая. Но я этого не делаю только потому, что на 100% считаю себя невиноватым. И просто так сдаваться, не подкидывать работу следователям, судам, прокуратуре я не хочу. Для меня честное имя много значит. Я не судим и никогда не совершал преступлений.

Не факт, что я выиграю, я более чем уверен, что я не выиграю. Но чем я рискую? Я потому и говорю, про некий квест — будет приговор, "Встать именем Российской Федерации, Третьяков признан виновным". Но меня тут же освободят от ответственности, так как сроки вышли. Это такая игра, и забавно на это смотреть. Но везде по отчетам пойдет, что коррупционное уголовное дело раскрыто, расследовано. И я войду в какую-то статистику, если еще не вошел. То есть палку кто-то заработает. Значит, все не зря.

Я решил для себя, что судят-то не меня по большому счету, судят ту систему, которую в стране в том числе чиновники и создали. Не секрет ни для кого про срочность закупок, как выделяются деньги в конце года, как их надо освоить… Понятно, что те, кто с этим не сталкивался, говорят, что "дыма без огня не бывает", "а ты не делай".

Но сейчас создается прецедент.

— Как в деле Гах, Кузьменко и Муленковой.

— Да. То есть получается, что ты либо исполнишь поручение, устное или не устное, волю губернатора или кто за это отвечает… Не я же этот WorldSkills придумал и сюда затащил… Либо сделал — и потом над тобой этот дамоклов меч правосудия висит, либо ты некомпетентный руководитель и не сделал.

Тут история в том, что WorldSkills был в конкретные сроки. Вот 1 августа, я не помню точно дату, в начале августа он был… В общем, ангары были нужны сегодня, а на следующий день они уже не нужны. В этом уникальность ситуации. По аэротрубе, например, была стройка, она задержалась… Но там можно было сказать — "ну построится на месяц позже". Или пишут, что ремонтные работы на какой-то дороге перенесены. Ну перенесены и перенесены на неделю. А WorldSkills невозможно перенести ни по погодным условиям, ни по еще каким-то. Дата есть, завтра открытие, а потом это все не нужно.

И везде в уголовном деле звучит это: срочность, срочность, срочность. И мы, даже используя 223-ФЗ, ангар построили за 3-4 дня до открытия чемпионата. Еще и сушить его пришлось пушками, потому что бетонное основание отдавало влагу, не успевало естественным путем высохнуть. Проведи я все по 44-ФЗ — 45 дней минимум… Мы бы не успели.

— В октябре бы достроили.

— Но следствие эти обстоятельства не учитывает. Есть некая идеальная жизнь, как будто параллельная нашей. И там и минфин, и следователь живут. А мы тут. И как теперь быть чиновнику, мэру, директору? Я был уверен, что не нарушаю закон. Мы в итоге даже через фирму-посредника купили дешевле, чем в районах, где были прямые договоры. В чем тогда логика моего обвинения? Кому стало хуже? Где ущерб?

С юридической точки зрения одно, а есть человеческий аспект. Вот если был бы суд присяжных, я бы встал и сказал: "Ребята, область купила пять ангаров. Третьяков купил за 18 миллионов, а остальные — за 28. Скажите, люди добрые, кто виноват? Виноват ли Третьяков?". И я думаю, они бы сказали: "Чего вы человека мурыжите? Он все сделал правильно". Мне эти ангары зачем? В чем моя выгода? В чем халатность? У меня был прямой приказ. Я его выполнял. А сейчас, когда опрашивают тех, кто эти приказы раздавал, они говорят, что плохо помнят, что было.

— Еще раз это повторим: ты ничем не рискуешь?

— Да, только репутацией. Но даже это… Я очень переживал сперва. Дожил до 47 лет, офицер в четвертом поколении, отец в милиции работал полжизни, я в органах тоже был и вот стал преступником. А сейчас все это по-другому воспринимаю. Время идет, переоценка каких-то вещей. И я решил, что если ты в этой системе и не попал в ее жернова — значит, ты ничего не делал просто. Сейчас, наверное, это значит, что я все правильно делаю.

— Ты сейчас госслужащий, формально такого статуса нет, но фактически это так. Уголовное дело не повлияет на это?

— С юридической точки зрения да, можно сказать, что я такой чиновник от спорта.

— Но как это совместимо с судимостью?

— Это, наверное, не должно быть совместимо, но каких-то ограничений, насколько я понимаю, нет. К тому же, я буду освобожден от уголовной ответственности. Это не реабилитирующие основания, но все же.

— То есть следователь, судья, его помощник, секретарь, прокурор просто ради ничего все это делали и сделают?

— Если резюмировать, то да. Будет истина по делу установлена. Ну окей, хорошо. Мы уже переходим к там философским моментам... Я считаю, государство может быть разным, у него может быть разная идеология, оно может быть жестким, либеральным. Но оно всегда должно быть справедливым. Человек должен рассчитывать на справедливость. А я считаю, что тут этот принцип нарушен. Несправедливо, когда я делаю что-то по поручению первого лица региона, делаю что-то на благо области, вот у меня даже грамоты есть, благодарность от Олега Кожемяко вот, вот от дирекции WorldSkills... И нашу площадку ставили в пример тогда, что мы быстро, качественно все сделали и еще и дешевле, чем в других местах.

А потом что-то меняется, и не из-за тебя, а ты становишься преступником. И где справедливость? Ее, выходит, не существует. Вот это меня расстраивает.

Я не держусь за место, я как человек состоялся, у меня нет проблем с работой. Меня никто не заставит не заниматься тем, что мне нравится. Да, я наемный менеджер, вопросов нет. По каким-то критериям: нравлюсь — не нравлюсь, судим — не судим — можно меня уволить вообще спокойно. Но это не значит, что я перестану что-то делать.

У меня есть общественная организация "Крылья Сахалина", более того, есть предложения о работе. Сахалин, он же маленький, если ты что-то делаешь здесь, чего-то достиг, то тебя знают. Проблемы нет найти работу тому, кто умеет делать свое дело. И если минфин или кто-то еще думает, что они мне как-то отомстили, то это не так.

— Но есть же вопрос личных взаимоотношений с руководством. Это не последнее по значимости сегодня.

— Проблема-то не во мне — нет у меня никаких плохих отношений. Я просто делаю свою работу. А все это — претензии к Sakh.com. И когда Кожемяко уходил, ему люди, которые его провожали, сказали, что это не решение вопроса его конфликта с Sakh.com. Что можно меня уволить, может быть 10 судимостей — это абсолютно не решает проблемы, что будет писать Ксения и что не будет. И мы все видим, что никакие уголовные дела на новости не влияют.

Впустую ли все это? Мы вот сидим нормально, общаемся. Я похож на человека, который убит горем? Хотя я вчера был в следкоме, а сегодня дело уже в суде. Потому что я уверен, что я в этой ситуации прав, а система — нет. И есть близкие люди, которые меня поддерживают, есть те, кого я не видел по десять лет, а сейчас они пишут, звонят, подходят на улице и выражают поддержку. Юристы предлагают свою помощь, сахалинские адвокаты бесплатно готовы работать. Так что, может быть, стоило через это пройти, чтобы понять, что люди к тебе хорошо относятся. И это важнее в 1000 раз, чем чиновники с минфина, которые занимаются буквоедством и выполняют волю руководителя меня замочить.

Им тоже ходить по этому городу и объяснять своим детям, что они делали. Я же хожу с поднятой головой, я никогда ни копейки не взял. Так что это, наверное, их проблема, а не моя.

— У тебя есть адвокат?

— Да, конечно.

— Вы к чему готовитесь? Это будет долгий процесс? Или стремительный блицкриг с решением за два заседания?

— Я ни к чему не готовлюсь, адвокат — может быть, он более опытный в таких делах. Это дело расследовалось почти год. Я вроде не Кеннеди убил и не взятку взял. Пустячная ситуация в принципе: купил ангар, а потом зимний тент. Но так долго шло, вот девять томов лежат. Моральную если взять подготовку, то я готовлюсь к самому худшему. Что признают меня виновным, и потом мы будем это оспаривать. У нас был пункт в положении, что если закупка срочная и нет других путей купить — то мы можем отходить от этих 15 миллионов. Будем на это упирать. Ведь никто, даже свидетели, выступающие против меня, не отрицают, что WorldSkills готовился в пожарном режиме, что времени не было, все доделывали в последние дни. Даже паромная переправа из-за перешивки колеи абы как работала, невозможно ничего было привезти на остров в разумные сроки.

Почему меня в итоге решили обвинять в халатности? Просто потому, что эта статья не предполагает доказательств субъективной части преступления — умысла. То есть все могло быть совершено по неосторожности. Но я не делал ничего неосторожно. Это были абсолютно четкие действия.

Я не прокурор и не президент, чтобы давать поручения, но по мне лучше бы органы занялись вопросом, почему до сих пор другие ангары не установлены в муниципалитетах, почему даже те, которые у нас стоят, мы не можем использовать. Это было бы правильнее с точки зрения рачительного расходования бюджета.

И в этом весь ужас — что на WorldSkills потратили под миллиард на всю область. А потом его наследие лежит мертвым грузом. Наши ангары мы не можем использовать — их нужно отапливать, делать вентиляцию. Мы просили средства — 8 миллионов на мобильную котельную — но их не дают. И в ангарах уже плесень, может, им скоро уже кранты придут.

Нужен был WorldSkills — пожалуйста, деньги рекой. А когда его наследие надо использовать — никто не готов брать ответственность. Оно стоит и гниет. Ну это же ненормально.

Купили эти ангары как-то якобы не так — вот дело уголовное. А то, что сотни миллионов выкинуты бюджетных денег, — никому нет дела, ни преступлений, ни правонарушений. Какой-то сюрреализм.

Новости по теме:
Подписаться на новости