На "Крае света" показали сказку про Якубовича и индийскую реальность

Из всех классификаций кино вариант режиссера Александра Стриженова, пожалуй, самый простой и внятный: либо оно нас добивает, либо поддерживает. Он гуманно относится к зрителю, потому на фестивале вынес комедию "Дедушка моей мечты" на суд зрителей, которых было, конечно же, много больше девяти человек в зале, приснившихся ему кошмарном сне. Возможные претензии насчет глубины фильма создатель купировал сразу — это зрительское кино (похоже, что сегодня на кинофестивалях предпочтительней сладострастно мучиться по поводу судеб России на ее непроезжих просторах, а вот за попытку легко и простодушно смеяться уже надо оправдываться, хотя как раз-таки затеяла наш фестиваль замечательный комедиограф Алла Сурикова).

Тут подобралась славная компания во главе с еле узнаваемым в гриме и дед-морозной бородище Леонидом Якубовичем. По его рассказу "Дедушка" А.Стриженов снял рождественскую сказку-сон про неудачника Белкина (Николай Добрынин), которого весело пытали на вшивость златом и "медными трубами". В нем заведующему "Полем чудес" не досталось ни слова — только "полтора мычания" и живописная мимика. Но когда это мешало при наличии таланта и юмора? И, сияя светлой улыбкой Карлсона и домовенка Кузи, Леонид Аркадьевич бузит не по-детски: прелестный домик четы Белкиных крушили с профессиональной фантазией (топили тоннами воды, мыльной пены, жгли и рушили с потолка люстру). Якубовичу выпала звездная роль чудодея, бескорыстно вырабатывающего на чистой манной каше все, что ни пожелаешь. Отчего неудачник Белкин, сильно смахивающий на Льва Хоботова в своих очочках ("Покровские ворота), вознесся за два часа в скороспелые, страшно противные олигархи, по дороге потеряв человеческий облик. Екатерина Стриженова вместо роли жены Маши — красавицы и доброй русской души — просила у режиссера Стриженова роль соседки-шалавы-многостаночницы, но тут повезло Анне Ардовой. А с особой нежностью сахалинцы приветствовали первое лицо фестиваля "Края света" — генерального продюсера и актера Алексея Аграновича, блеснувшего в мелких, но метких ролях хамоватого служителя дома престарелых и официанта. Очень ему к лицу валенки и халявное шампанское. "Дедушка...", в котором просверкивает летучее настроение комедий Рязанова и Гайдая, внушает надежду, что российское кино нарастит собственные позиции в комедийном поле, а не посредством пошлой моды на ремейки на костях прежних шедевров.

Между "Дедушкой..." и "Кораблем Тесея" индийского режиссера Ананда Ганди при всей разности легко провести параллели. Оба они про выбор, про то, что самое малое твое движение (или его отсутствие) капитально меняет твою жизнь, ничто не проходит бесследно и отзывается немедленным эхом. Три истории, рассказанные Ганди, который представляет независимое кино Индии, анти-Болливуд, пытаются найти ответ на вопрос-парадокс: если в корабле Тесея заменить все части, останется ли тем же самым кораблем? Сегодня, когда человек в благих, естественно, целях обуреваем стремлением к бесконечной жизни, ищет возможности найти замену любой своей "запчасти" (глаза, сердце, почки и т.д.), неизбежно всплывает тема цены вопроса.

Египетская актриса и режиссер Аида Эль-Кашеф, презентовавшая фильм, тонко и пронзительно сыграла в нем девушку-фотографа, для которой слепота стала расширением границ, а обретение зрения в результате удачной операции — творческим крахом. Внешний мир слишком многомерен, и чтобы создать шедевр, оказывается, необходимо сосредоточиться, даже путем "отключения" какой-то опции. В отличие от просто человека, для которого без альтернатив "видеть — хорошо, не видеть — плохо", для художника все не так однозначно, и всякая потеря есть источник приобретений. Офисный клерк вылезает из оболочки безмятежного существования и открывает многомиллионную, нищую Индию, живущую в каменных джунглях мегаполиса, у которой свои понятия об удаче и справедливости. И черт с ним, что при удалении аппендицита черные трансплантологи прихватили у бедолаги-рабочего почку, если за это готов платить сумасшедшие деньги мучимый совестью европейский донор. В третьей истории монах борется за права лабораторных кроликов на достойную, хотя и короткую жизнь, потому что для него равны не только все люди, но и все существа...

Это кино, в отличие от отечественного во многих случаях (например, "Еще одного года"), с гораздо большей теплотой и состраданием относится к человеку, поэтому и человек раскрывается глубже, и следить за его неспешным существованием на экране в самых простых деталях невероятно интересно. В почти отсутствие бюджета "Корабль Тесея" строился три года, но, думается, это всяко лучше, когда на кино есть деньги, а сказать режиссеру нечего, что бывает сплошь и рядом.