Неперспективные
Сообщение о том, что в области планируют
Понятно, что зацепило теоретически. Хотя бы потому, что планов таких нет и никто их реализовывать не собирается.
Есть только попытка исследовать проблему, в ходе которой сразу обозначилось — а на каком основании власть должна закрывать населенный пункт и переселять из него людей? А нет таких оснований. Во-первых, каждый живет там, где это не возбраняется законом, а во-вторых, бюджет не имеет права тратить деньги на жилье для граждан вне тех или иных целевых программ. Программы переселения из неперспективных сел нет, да и само понятие — "неперспективное село" законодательно не определено. Депутатам областной думы только и было предложено, что подумать над этим.
И тем не менее дискуссия разворачивается горячая. Не столько о судьбе какого-нибудь конкретного населенного пункта, например, Пильво, сколько "вообще".
Одни говорят, что "давно пора", другие — что "селом жива Россия" и села надо не закрывать, а развивать, иначе как мы поднимем наше сельское хозяйство? И вообще, мол, до чего довели страну!
Но автор сразу скажет, что с некоторыми оговорками ему ближе первая точка зрения. Данную проблему он поднимает уже не первый год: "Что же все-таки делать с нашими далекими селами, давно потерявшими и ресурсную базу, и "градообразующие предприятия", и вообще какие-либо предприятия, не считая небольшой "бюджетки"? Помнится, в бытность губернатора Ивана Малахова разрабатывалась по их судьбе какая-то программа, во всяком случае звучало, что неперспективными определено около 60 населенных пунктов наших островов. Александр Хорошавин, придя на эту должность, как-то признал, что пока еще в эту проблему не вникал. Судя по всему, и по сей день ему не до нее..."
Это было опубликовано пять лет назад.
Как сообщил на правительственном часе в областной думе министр строительства области Вадим Залозный, "к числу малонаселенных относятся 107 пунктов, где проживают, по предварительным оценкам, порядка тысячи семей. В 32 из них вообще нет жителей, еще в 32 проживают до 20 человек, в 19 — до 50 человек, еще в 24 — до 100 человек. Предполагается, что именно такие населенные пункты подпадут под действие нового закона. На переселение этих людей понадобится около 3 млрд. рублей".
Как свидетельствует
То есть предполагается ликвидировать почти половину наших сел. Или по крайней мере большую часть от этой половины.
И далее начинается чистое теоретизирование примерно такого вида:
"Ломать, говорят, не строить. Что было при так нелюбимом совке? Села строились, обязательно в каждом был клуб, фельдшерский пункт, школа и даже детские сады. Ну вот пришел весь в люминофорах капитализм и... Уже население острова скатилось менее 500 тыс. (это с 670), деревни уже не нужны. Закрыть их. А судьи кто? Молодые щеглы с бабочками, чуть отросшие от унитаза. Но за все надо платить! И за это придется тоже. Не окажутся ли бабочки слишком туговатыми?"
Многим эти слова лягут и легли на душу, да вот только за ними абсолютное незнание того, что происходило при советской власти.
Строились села? Да, строились. Но и закрывались по мере необходимости.
Берем справочник административно-территориального деления Сахалинской области от 1967 года и читаем: "На 1 октября 1967 года в области имеется: городов — 19, рабочих поселков — 34, сел — 66, поселков сельского типа — 304, железнодорожных станций — 34". Итого — 457.
Это означает, что в годы советской власти, по крайней мере, с 1967 по 1990 годы было ликвидировано 215 (457-242) населенных пункта разной численности.
А по причинам все тем же, что возникают и сегодня, — нерентабельность содержания. Исчезла массово шедшая к берегам Сахалина на нерест сельдь, вырабатывались шахты, вырубался лес — и смысл существования поселков терялся. Государство не собиралось мириться с тем, чтобы они просто висели на его шее.
Многие в этом плане вспоминают, что в те годы закрылся Широкопадский район.
А вот этот пример как раз неудачен. В 1963 году произошло формальное административное преобразование. В 1967 году еще вполне себе существовали населенные пункты бывшего района — Владимировка, Агнево, Буровая, Поречье, Усть-Агнево, Ченолесье, Комсомольское, Широкая Падь, Пильво и "Совхоз Пильво". Некоторые из них жили и в 80-е годы. А вот расположенного неподалеку Октябрьского в данном справочнике уже нет — шахта на мысе Рогатом выработала свой ресурс, и поселок вместе с прилегающими к нему Медвежками уже был закрыт. А потом постепенно исчезали с карты и другие вышеперечисленные поселения...
Словом, государство в советские времена обращалось с "малыми родинами" весьма определенно — по принципу экономической целесообразности. Особенно на Сахалине и Курилах, где поселки создавались под конкретный проект, и по мере того, как он исчерпывал себя, ликвидировались.
Что изменилось? Только то, что с 90-х годов содержание "проектов" было отдано на откуп бизнеса. И тот, "исчерпав проект", просто бросал населенные пункты на произвол судьбы.
И вот сейчас этой судьбой заинтересовалось государство.
Заинтересовалось по вполне понятным причинам — оно должно обеспечить людям приемлемый (хотя бы приемлемый, не говоря уже о качественном!) уровень жизни.
Сколько у нас там сел? 222? И снова приведу автоцитату: "Насчитывается 73 ФАПа, причем 10 их них в селах с количеством прикрепленного населения до 100 человек. В связи с этим областной минздрав предлагает для таких населенных пунктов систему "домовых хозяйств", то есть кто-то из не слишком пьющих жителей проходит краткосрочные курсы оказания первичной медицинской помощи и имеет возможность вызвать более квалифицированную помощь из райцентра... Естественно, ни о каком серьезном качестве жизни (в плане образования, здравоохранения, коммунального комфорта) тут говорить не приходится. О рациональном расходовании бюджетных средств — тоже. В селе Пильво проживает менее 100 человек, работы в нем нет и не будет. С 2005 года только на поддержание дороги в село ежегодно выделялось сначала 35 миллионов рублей, потом 70 миллионов рублей. В сумме только на "дорожные деньги" можно было переселить всех жителей села даже в Южно-Сахалинск".
Только по этому показателю бюджетная обеспеченность жителя села в семь раз больше, чем, например, жителя Южно-Сахалинска. И что, там в Пильво живут лучше? Нет, и никогда не будут.
Что скажете по этому поводу, господа налогоплательщики?
Остается вопрос — а кто же нас тогда прокормит?
На это есть встречный вопрос — а много ли кормили нас эти несельскохозяйственные села, названные селами только по прихоти федеральной административной реформы местного самоуправления в 2003 году? Впрочем, тема, действительно, важна, чтобы отделываться встречными вопросами...
Кто нас прокормит? Тот, кто кормит сегодня — крупные сельхозпредприятия. И сейчас в развитие сельхозпроизводства на Сахалине начинают вкладываться беспрецедентные даже по советским временам деньги. Начинается строительство мощных животноводческих и птицеводческих комплексов со всей сопутствующей (включая кормопроизводство) инфраструктурой. Вот на них и будет сделана ставка по обеспечению нас мясом и молоком.
Пока строительство касается юга острова. И никакие села здесь, конечно, ликвидироваться не будут. Ну, разве что произойдет некоторое укрупнение с переселением людей в комфортабельные агрогородки. Но будем надеяться, что рано или поздно данный процесс пойдет и на север.
А как быть сейчас?
Основная проблема — найти желающих заниматься сельским хозяйством. Желаете? Пожалуйста. Уже не один год действует программа поддержки начинающих фермеров и развития семейных животноводческих ферм. Миллионы рублей выделяется.
Подробности приводить не буду, отошлю к обзору
Отмечу лишь, что программа господдержки села постоянно актуализируется. Например, сейчас начинает действовать новый вид субсидии — на содержание сельскохозяйственных животных. В принципе субсидии выделялись и раньше, но только владельцам коров — деньги давались только за то, что они их держат. Сейчас субсидировать будут и те личные подсобные хозяйства, где разводят коз, овец и пр. На содержание свиней в ЛПХ, понятно, также предусмотрены выплаты.
Деньги, повторюсь, дают. Но желающих перебраться в село спасать умирающую глубинку отчего-то совсем немного.