Как нам это называть?

Дата непраздничная и некруглая. 25 мая 1981 года в Охе из жизни ушел Святозар Демидович Гальцев-Безюк. Фронтовик, геолог, автор ряда академических исследований по тектонике наших островов. Но самое главное — страстный краевед. И выпущенный друзьями спустя десятилетие после его смерти "Топонимический словарь Сахалинской области" буквально взорвал соответствующую общественность.

Мы живем среди географических наименований. Причем среди наименований экзотических и полных тайн. Мы живем в Аниве и на Итурупе, желаем побывать в Дагах и на Монероне, рыбачим на Лютоге и Лангери... А что это такое, объяснить не можем. Эти названия — осколки прежних времен и народов.

Спору нет, практически все исследователи айнов и нивхов пробовали составлять словари и делали переводы, но все это оседало в изданиях, которые оставались достоянием узкой академической публики.

Были, конечно, попытки выйти и на широкую публику. Так, в 1983 году профессор Браславец издал книгу "История в названиях на карте Сахалинской области". Но она касалась прежде всего названий, полученных на этапе освоения островов нового времени. А это новое время начинается, например, с Монерона, мысов Ламанон и Крильон, пролива Лаперуза. Эти названия — следы той самой знаменитой экспедиции французского мореплавателя.

В числе многолетних соратников Лаперуза был инженер-капитан Де Монерон. В его честь и получил название остров, который айны называли Тондомасири — "Столбчатый остров" (хотя некоторые авторы переводят это как "Сивучий остров").

Заслуга Гальцева-Безюка в том, что он вынес широкой публике еще и айнские, и нивхские названия. Кстати, к разочарованию многих. Ибо никаких сакральных значений эти наименования не имели. Люди природы не страдали большой фантазией, а потому, например, юг островов пестрел наименованиями "Томари" в разных сочетаниях — по-айнски это всего лишь означало бухту или гавань. А на севере острова богател сочетаниями "Пиль" — большая, "пал" — гора, "во" — селение, "и" — река. Вот и получались Палево — селение на горе, Пильво — большое селение. Различных Пиленг на севере острова несколько — "большие" это были по меркам нивхов реки.

Естественно, многое русифицировалось, точнее, подгонялось под звучание и смысл русского языка. Например, селение Тла-во ("нерестовое селение"), сначала начали называть Сла-во, а потом и вообще Слава или Славы...

Но надо сказать, что русские переселенцы были людьми простыми, фантазийных миров не создавали, а называли все так, как есть. Вот, например, как описывает процесс Юрий Ефремов, руководитель первой географической экспедиции на освобожденные Курильские острова. В его задачах было не только описание, но и переименование мест:

"В каждом селении я участвую в выборе наименования. Это не так просто, как кажется. Назвать нужно не только селения, но и все окружающие их горы, реки, озера, перевалы. Всего около пяти тысяч объектов.

Всюду, где можно, выбор проходил при активном участии жителей. Вот одно из таких совещаний...

— Хотите называться по-русски?

— Как же, конечно, хотим, а то и не выговоришь.

— Ну так предлагайте.

Молчание. Задумались рыбаки, хмурит лоб врач. Крутит усы председатель Гражданского управления. Задумчиво пускает табачный дым директор рыбного комбината.

— Нет, без хорошего угощения не придумаешь, — шутит он.

— Праздновать, товарищи, потом будете, когда указ выйдет. Ведь имя поселку не просто так устанавливается. Это дело юридическое, должно быть утверждено законом. А сейчас мы только предложим его от имени нового населения островов. Название давайте такое, чтобы приятно было его носить... Вот подумайте хотя бы, чем ваш поселок от соседних отличается? Как он — хуже или лучше?

— Лучше, известно лучше! Добрее!

— А, может, и назовем его Добрым? — Предлагает один из рыбаков.

Мне неловко, но приходится возразить. Добрый на острове уже есть. И Ясный есть...

И снова раздумья:

— Тьфу ты, вроде больше и слов хороших не осталось. А поселок такой славный.

— Так и назовем его Славным! — Восклицает другой рыбак.

Все обрадовались и быстро согласились."

Ну а когда шли усталые топографы, то они вообще уже ничем не заморачивались. Так и появились в Смирныховском районе Первая речка, Вторая речка и так далее вплоть до Седьмой речки, где, наконец, была устроена ночевка.

Интересно, что процесс переименования на наших островах был достаточно продолжителен.

Например, в первой своеобразной энциклопедии области "Сахалинская область. Сборник статей", изданной в Южно-Сахалинске в 1960 году, упоминается мыс Тонин. Сейчас это мыс Свободный. А вот Тонино-Анивский полуостров на картах остался.

Согласно этому изданию "на Итурупе текут реки Найба и Сяну, на Шумшу — Беттобу. Крупнейший водопад Итурупа — 140 метров — носит название Раккебецу (сейчас Илья Муромец), на Кунашире имеются водопады Сокобол и Токансарабецу, на Урупе — Такатаки. На Симушире озеро Мидори, на Онекотане Юсси. "На западном берегу острова Кунашира в кратере вулкана Томари находится кипящее озеро Понто". На острове Монероне течет единственная река Усака. Сейчас ее называют рекой Усова.

Эти переименования шли уже в 60-е годы после отставки Хрущева с его намерением вернуть часть Курил Японии.

Последним изданием подобного рода стала выпущенная в 2012 году под редакцией профессора Пашкова "Ономастика Сахалинской области". Но она посвящена антропонимам, то есть людям, в честь которых названо то или иное место. И таких мест у нас обозначено 1390.

Ну а настольной книгой по-прежнему остается "Топонимический словарь" Гальцева-Безюка. Есть еще аналогичный, изданный в 1994 году, "Топонимический словарь" Федора Пыжьянова, касающийся Южных и Малых Курил, но достать его практически невозможно.

А потому давно уже идет речь о переиздании этих книг, устранении неточностей (а они есть), расширении списка наименований и т. д. Но конкретно пока этим никто, насколько известно автору, не занимается.