Добыть, доставить, напоить — водопроводные хитросплетения Южно-Сахалинска

Система водоснабжения Южно-Сахалинска — удивительный микс из японского, советского наследия и российских реалий. Закопанные на разную глубину трубы, хитрые переплетения коллекторов — только по официальным данным, в городе насчитывается почти 700 километров водопроводных и канализационных сетей.

Все это хозяйство, признаются в "Водоканале" — муниципальном предприятии, которое занимается обеспечением большинства жителей областного центра водой, — буквально каждый год подкидывает специалистам сюрпризы.

В честь 370-летия коммунальной отрасли России Sakh.com и администрация Южно-Сахалинска подготовили небольшой проект, посвященный попаданию живительной влаги из рек или глубин земли в квартиры и дома горожан.

Вододобыча

Водоснабжение потребителей живительной влагой логично стартует с добычи. До сих пор человечество придумало лишь два промышленных способа сбора этого ценного ресурса: воду можно аккумулировать с поверхности, поставив себе на службу реку или водоем, а можно выкачать из артезианских источников. И в Южно-Сахалинске уже долгие годы применяют обе схемы. Около четверти воды для города добывается из поверхностных водозаборов на реках Рогатке и Еланьке, остальное — извлекается из земных недр на трех десятках подземных источников, раскиданных по территории областного центра.

Ключевыми элементами системы являются два крупнейших источника влаги — расположенное на востоке города водохранилище на Рогатке и затерянный в полях к северу от Дальнего "Луговской водозабор".

Комплекс сооружений на Рогатке — старейший в Южно-Сахалинске. В начале XX века именно этот источник влаги питал Тойохару. Первые элементы системы водоснабжения были построены здесь еще в 1929 году: тогда тут установили плотину, организовали искусственный пруд и начали использовать воды Рогатки для удовлетворения потребностей еще японских горожан. За прошедшие с того времени 90 лет принципиально обновилось оборудование, но в принципе ничего не изменилось: река бьется о плотину, наполняет водохранилище объемом в полмиллиона кубических метров, отсюда без особых технических ухищрений влага самотеком поступает на очистные сооружения, откуда насосами подается в город. В сутки водозабор на Рогатке дает жителям свыше 20 тысяч кубометров питьевой воды.

В марте водохранилище сковано льдом — все связанные с водой процессы протекают под припорошенной снегом метровой толщей. Воздух наполнен ритмичными шорохами и гулом — словно ворочается подо льдом громадное чудовище, ежесекундно засасывающее сотни литров речной воды. Центр этого сооружения — невысокая бордовая водозаборная башня. Зимой, рассказывает "смотритель" водохранилища Вячеслав, башню приходится регулярно обдалбливать — вокруг сооружения отчетливо виден круг полупрозрачного тоненького льда. Если этого не делать, лед просто сомнет пустотелую железную конструкцию.

— У нас есть несколько обязательных вещей. Мы каждый день проверяем уровень воды — есть прямо на башне "линейка" с делениями по 5 сантиметров. Но я не помню, чтобы он падал серьезно, хотя уже 9 лет тут работаю. Также следим за мутностью воды в реке — если по этому показателю идет ухудшение, перекрываем доступ ей в водохранилище, пускаем речку в обход, — рассказывает он.

Этой зимой, улыбается смотритель, обстановка со льдом и снегом на водохранилище складывается более-менее благоприятная: чистить и долбить не покладая рук не приходилось. Тем не менее на серьезность проделанной работы намекают горы раздробленного льда, сваленного вокруг башни.

Традиционно и вне зависимости от погоды за окном куда больше забот доставляют специалистам водоканала скважины — тут нет грубоватой простоты открытых водозаборов. К каждой приходится искать свой подход — одна согласится отдать воду сразу, другую придется поуговаривать.

— Скважины — они, как женщины. К каждой нужен свой подход. У каких-то вода с большим содержанием железа, у каких-то отличная без каких-то вопросов, у третьих другие посторонние включения, зато ее много, какие-то нужно долго прокачивать, чтобы была нормальная отдача. Это каждодневная напряженная работа, которую необходимо тщательно выполнять, — объясняет руководитель "добычного" направления водоканала Владимир Абрамов.

Специалист показывает рукой в окно — метрах в 100 виднеется один из скважинных павильонов крупнейшего закрытого водозабора — "Луговое". В сутки он в состоянии дать городу до 50 тысяч кубических метров влаги. Кроме потребителей в самом городе он снабжает чистой водой Южно-Сахалинскую ТЭЦ-1: там она используется для выработки электричества и идет на отопление квартир горожан.

Поднятая из глубины земли вода — а большинство из 46 скважин "Лугового" ныряют на 150 и более метров в толщу породы — проходит на водозаборе очистку от растворенных примесей и взвешенных веществ. Прежде всего это так называемые скорые фильтры, в которых влага лишается львиной доли растворенного железа, а также станция хлорации — здесь с помощью соединений хлора "добивают" микроскопических обитателей. Посмотреть на этот процесс простым смертным без допуска и противогаза не разрешают — есть очень большой риск из-за собственной глупости или любопытства оказаться мертвым.

Обработанная таким образом вода попадает в специальные резервуары, а оттуда по четырем магистральным трубопроводам распределяется по потребителям.

— Общая подача воды в город достигает приблизительно 69-75 тысяч кубометров в сутки. Тут все зависит от потребителей, сколько им нужно, столько мы и даем. В праздники и выходные потребление растет, в обычные дни — чуть падает, потому что людей меньше дома остается, меньше идет расход. И только кажется, что все это просто — пробурил, и тебе вода льется. Каждую скважину надо обслуживать, обходы делать, чинить насосы. Это не так-то просто — у нас тут так бывает заметает зимой, что от павильонов одни сугробы остаются. Надевают ребята лыжи, берут лопаты и идут — один день недосмотришь и все — потом придется с последствиями куда более серьезными разбираться, — подчеркивает Владимир Абрамов. — Зима вообще для нас непростое время — потребление растет, а отдача скважин падает. Приходится выкручиваться, больше ресурсов привлекать.

После выхода с водозабора живительная влага погружается в переплетение труб и коллекторов, проходит через насосные станции (их возводят, например, в каждом спальном микрорайоне) и попадает в квартиры горожан. Именно этот этап остается одним из самых проблемных для городских коммунальщиков. Износ отдельных участков сети достигает просто катастрофических величин, многие трубы существуют исключительно благодаря счастливому случаю и стабильному грунту.

Водоисследование

— Если я скажу, что мы пьем воду из-под крана, вы же все равно не поверите. А мы пьем. И вода у нас совершенно нормальная, — руководитель лаборатории "Водоканала" Жанна Жукова категорически отказывается фотографироваться. Зато о воде она говорит много и с удовольствием — склянками и бутылками с жидкостью на вверенном ей научном объекте заставлено буквально все.

В расположенную на территории водозабора "Рогатка" лабораторию свозят пробы, собранные со всего города, — качество подаваемого коммунального ресурса контролируют на водозаборах и насосных станциях, установках третьего подъема, загоняющих воду из магистральных сетей в распределительные системы кварталов и спальных микрорайонов, в школах и детских садах. Производственный контроль ведут также по жалобам жителей — если из крана в квартире вдруг начинает течь мутная жижа, очень часто обращаются именно сюда.

— Проверяем воду на соответствие нормам по микробиологическим и химическим показателям: наличие бактерий группы кишечной палочки, которые являются индикаторами бактериального загрязнения, общую микробную загрязненность. Тот один или два процента несоответствующих проб в год — это очень мало. В принципе, если нет подсоса извне и падения давления, в воду ничего не попадет плохого. Да, у нас есть некоторое превышение по железу и марганцу, но ничего особенно криминального в этом нет — в основном это сказывается на органолептических (вкус, запах, тактильные ощущения) свойствах, то есть приводит к подкрашиванию воды или выпадению осадка. Для жизни и здоровья ни то, ни другое не опасно. По солям норма 1 грамм на литр, а у нас максимум бывает 250 миллиграммов, в поверхностных водозаборах и того ниже — 30. Это вообще очень мало. Фтора в воде абсолютно нет — это не очень хорошо для зубов, но нет и нет, с этим ничего не сделаешь. Потребитель на органолептику обращает внимание — если из крана льется что-то непонятное и мутное, его это настораживает. А бактерии или металлы на глаз не увидишь — не только потому, что это невозможно, но и потому, что их нет, — резюмирует завлаб.

Основной бедой города, которая и приводит к львиной доле проблем с качеством воды, признаются здесь, остается состояние сетей — именно благодаря зарытым в землю "железякам" непонятного возраста и коррозийного статуса практически идеальная жидкость, полученная на водозаборах может через пару километров подземного путешествия превратиться в пугающее своим цветом и запахом нечто.

— В Питере хорошая вода, но на вкус не очень — она очень мягкая, даже намылить не всегда можно. На Сахалине получше — и вода вкуснее, и ощущение после мытья другие, — улыбается гостья острова из Северной столицы Анна Кудина. В лабораторию она приехала, чтобы помочь коллегам с оформлением документов для прохождения очередной аккредитации.

В отличии от завлаба, для фото она позирует куда охотнее. И даже показывает местную кошку Фросю — она тоже пьет воду из-под крана и ловит мышей, забегающих в старое здание из близлежащего леса. Новое современное помещение лаборатории обещают к Новому году.

Водосброс

Финальная точка существования городской водопроводной воды — расположенные на западе Южно-Сахалинска очистные. Запущенная еще в 1970-е годы система сегодня переживает затянувшуюся модернизацию — с 2014 года здесь возводят современный комплекс технологических сооружений с современными системами очистки и фильтрации, которые соответствуют всем передовым научным и инженерным технологиям.

Во сколько в итоге обошлись эти работы, сходу затрудняются сказать даже в мэрии — настолько масштабными и разнообразными они были. Но сумма на реконструкцию выделена внушительная — только в 2017 году на ОСК-7 было освоено более 770 миллионов.

— Очистные у нас были в две очереди введены с 1979 по 1984 годы. С тех пор все работает фактически без остановки — технология такова, что невозможно останавливать процесс или ставить его на паузу. Сегодня, можно сказать, функционируем на пределе возможностей — город растет, количество стоков тоже. Так что эта реконструкция очень вовремя подоспела, — проводит экскурсию по нескольким гектарам очистных Вячеслав Александров, начальник 3-го цеха водоканала, отвечающего за все канализационные системы областного центра.

В системе он работает с 1991 года — помнит и мрачные годы безденежья и отключения света, когда приходилось буквально дневать и ночевать на объекте, спасая его от подступающих грунтовых вод и неубывающих городских стоков.

— Света не было двое суток. Ребята без сна все это время проводили — откачивали воду из насосной. Задвижки были перекрыты, но грунтовые воды шли, давили городские стоки. К тому же подавали кислород в аэротэнки, чтобы спасти наш активный ил — специальную биологическую систему, которая извлекает органику из вод. Тяжелые были времена, — замечает специалист.

Сегодня на объекте завершены работы по монтажу нового оборудования первого пускового комплекса — в мае-июне надеются начать его пусконаладку. Это позволит расширить мощность очистных с нынешних 43 тысяч кубометров ежесуточно до 60 тысяч. Это даст возможность не только улучшить качество работы со стоками, но и создаст резерв мощности, позволяющий выводить в ремонт или на профилактику другое оборудование.

— Только через эти очистные в месяц проходит 1,3 миллиона кубометров стоков. Это один в один фактически. И если мы вдруг выводим что-то в ремонт, то вынуждены другие участки загружать сильнее. А значит, качество обработки снижается сразу. Реконструкция нам позволит от этого отказаться и не идти на компромиссы, — замечает Александров.

Сегодня система обезвреживания стоков в Южно-Сахалинске выглядит стандартно для подобного рода объектов по всей России. По трем магистральным трубопроводам городские жидкие и частично нежидкие отходы самотеком поступают на главную канализационную насосную станцию — комплекс из пяти насосов, перекачивающих мутные воды по объектам очистных. Здесь же из поставляемых городом отходов отбирают различные твердые примеси.

Ничего особенно интересного, смущаясь рассказывает местная работница Надежда, не обнаруживается — никаких ювелирных изделий, например, за несколько лет ее работы так и не всплыло. Зато собралась целая коллекция палок, тряпок. Приплывали на очистные тазы и ведра, находились в недрах стоков бутылки и авоськи.

— Все, что по размеру проходит в трубу и не тонет, — все это добирается до нас. Особенно летом бывает интересно, когда всякие рыбцеха тайком моют оборудование и у нас здесь натуральные "кровавые приливы" происходят. И рыбьи головы всплывают, — морщась вспоминают сотрудники.

Удивительно, но в подземном цехе (он заглублен на 10 метров — так бодрее поступает канализация, улыбаются здесь), куда стекает все исторгнутое 200-тысячным Южно-Сахалинском, практически не ощущается того тошнотворного, знакомого любому жителю построенных в прошлом веке многоэтажек запаха "затопленного канализацией подвала". Дышать вполне можно даже без каких-то спецсредств.

Из насосной станции кубометры стоков отправляются на нехитрую технологическую линию: сперва на песколовку, где оседает мелкая взвесь песка и грязи, растворенных в воде, а сразу после — на биологическую очистку. Первая остановка здесь — так называемые аэротенки, где живет активный ил. Колонии микроорганизмов, биологический субстрат окисляют и выводят из канализационных стоков все органические вещества. Вода здесь буквально бурлит — для жизни и работы илу нужен кислород, много кислорода. В режиме 24/7 ради существования и благополучия этих бактерий трудится целая батарея компрессоров.

После — отстойники, где ил оседает на дно и снова перекачивается в аэротенки, а очищенная вода по лоткам собирается в три озерца к западу от станции. После еще одного непродолжительного отстоя и легкой хлорации она сбрасывается в ручей Пригородный, который, петляя по полям и лесам, доносит частичку каждого южносахалинца до Сусуи.

После реконструкции системы в ней появится также станция обработки стоков ультрафиолетом — "добивать" все живое в воде будут перед перекачкой в озера-отстойники, а также система микрофильтров, а также несколько дополнительных стадий очистки стоков от механических примесей.

— Мы несем нормально свой долг перед природой, не жалеем сил, что можем делаем. После реконструкции будет лучше, конечно. Но и сейчас стараемся. Понятно, что полностью очистить воду до исходного состояния, боюсь, невозможно — это какие-то фантазии, что можно пить сразу после стоков и ничего страшного не будет. Но все, что нам позволяет оборудование и условия, повторю, мы реализуем, — резюмирует Вячеслав Александров.

Водопроблемы

— Интересно, когда колонна с насосом падает вниз и ее надо достать оттуда. Тот еще квест. А так ничего необычного — работа как работа, — Виталий Чун раньше трудился на строительстве газопроводов, потом занимался проблемами канализации, теперь руководит одной из бригад "Водоканала", занятой обслуживанием городских скважин. Прямо сейчас вместе с сотрудниками он извлекает из толщи земли насос на северо-западном водозаборе — небольшом объекте, снабжающем Дальнее. Окрашенные снаружи в бронзовый цвет 12-метровые трубы достают краном, чтобы добраться до насоса, поднимать стальные болванки пришлось трижды. Эта скважина относительно неглубокая, и потому с заменой отслужившего свое оборудования справились примерно за час.

В операции по замене насоса сотрудникам "Водоканала" помогает целая обойма хитрых приспособлений — струбицы, зажимы, держатели. Каждый из них, делится главный инженер предприятия Андрей Баженов, — маленький шедевр прикладной технической мысли, созданный и отточенный в работе несколькими поколениями водопроводчиков и постепенно доведенный ими до практической простоты. Сегодня также на вооружении коммунальщиков заводские хомуты, массовые адаптеры, соединительные муфты, модернизированные задвижки с высокой степенью сейсмостойкости, которые в умелых руках мастеров помогают быстро реанимировать даже изрядно обветшавшие городские сети.

С ремонтом труб одной смекалки и профессионализма недостаточно, с сожалением констатирует главный инженер. Нужна регулярность, системность и много денег.

— У нас город стоит просто на лабиринте сетей — японские, советские, российские. Частично проложенные не так, как в документации указано, частично просто без документов. Что-то в работе, что-то выведено, что-то должно быть выведено. Это просто огромный пласт проблем, огромный комплекс работ необходимо провести, чтобы привести все, что у нас здесь, к нормальным показателям. И усилий одного предприятия тут недостаточно — это совершенно другие деньги, средства, — рассказывает Баженов. — Поэтому мы и часто латаем ветхие сети, которые рвутся и совсем не держат здесь и сейчас. А глобальная перекладка всего и вся пока только в планах. А мы же еще говорим о модернизации — насосные станции автоматизировать, учет, обновить системы очистки и так далее. За последнее время ситуация начала меняться: город перед капитальным ремонтом дворов меняет сети, чтобы уйти от утечек на долгое время. Так было в 14, 11, 12 микрорайонах и других. Наконец начались реконструкции транзитных магистралей водоводов при ремонте улиц. Например, Емельянова, Победы, Горького, Комсомольская и так далее. Но много еще предстоит решить, и, помимо прочего, это требует колоссальных инвестиций.

Добавляют проблем должники — по статистике сбытовых подразделений "Водоканала", около трети всех потребителей не оплачивают квитанции, выставленные за услуги водоснабжения. На 1 февраля 2019 года, например, жители города должны ресурсникам за воду 79 миллионов рублей. Это больше, чем "Водоканал" выставляет счетов в месяц — всего 52 миллиона.

— Ситуация плохая, но я не скажу, что неожиданная — я давно работаю в коммунальном хозяйстве и всегда примерно так все и было. И мы, и тепловики, и энергетики — все буквально кипами документов заваливаем мировые суды. Конечно, большую часть долгов взыскиваем — но это время, и пока разбираемся с одним долгом, успевает еще один набежать, — рассказывает замдиректора по сбыту Юлия Кириллова. — И это не те люди, у которых нет денег — состоятельные люди, даже известные, не буду называть фамилии. Но они платят раз в год, или вообще не платят, пока из суда не видят документы. А как раз те, у кого может не быть денег лишних — те же пенсионеры, бюджетники, — все счета оплачивают своевременно.

По данным сахалинского министерства ЖКХ, в Южно-Сахалинске сегодня по пути к потребителям теряется до половины всей закачанной в коммунальные сети воды. Это создает проблемы как дальнейшего развития областного центра — воды растущему городу в таких условиях может просто не хватить, — так и серьезно увеличивает издержки самих коммунальщиков — потери необходимо каким-то образом компенсировать и оплатить.

Водоперспективы

Нельзя говорить, что сегодня Южно-Сахалинск находится по воде в критическом положении — в области, где только 82% жителей имеют доступ к центральному водоснабжению приличного качества, город смотрится молодцом. Но большая часть всего, что есть у областного центра, — наследие прошлого. Магистральные сети, крупнейшие водозаборы, система очистки стоков — вода точит камень и железо, и годы всему этому советскому или японскому наследию на пользу не идут.

Уже сегодня город периодически заявляет о проблемах — о необходимости глобальной "полосной операции" под Компроспектом, которая парализует деловой центр, о нужности нового водозабора для растущего юга города, об ответственности за окружающую среду при сбросах сточных вод.

Не добавляют пряничности взаимоотношениям жителей города с коммунальщиками постоянные конфликты вокруг уничтоженных газонов, перерытых дорог, разрушенных элементов благоустройства. Работа тут идет, но далеко не теми темпами и средствами, которые устроили бы горожан и самих коммунальщиков. Кардинально проблему, вздыхают в "Водоканале", за один или даже два сезона не решишь — не хватит ни сил, ни денег, ни кармы, которую любая перекрытая дорога обрушивает со скоростью летящего с пятого этажа шарика с водой. Приходится менять один участок за другим, вводить его в эксплуатацию и идти на штурм следующего.

Между тем население Южно-Сахалинска растет, множатся и новые микрорайоны, вместе с ними расширяются планы по водоснабжению, нужно вести разведку новых источников, строить новые сети. И это тоже проблема.

Остается надеяться, что при обещанном финансировании хотя бы часть вопросов будет решена к 380-летию ЖКХ.