Из учителя ОБЖ в большое кино: сахалинец Алексей Евдокимов о творческом пути

Пять лет назад Алексей Евдокимов окончил Сахалинский государственный университет, отучившись на учителя ОБЖ. В студенческие годы молодой человек увлекался видеосъемкой — снимал рекламу, свадебные ролики и просто видео для души. На международном кинофестивале "Край света — 2020" в рамках программы "Сахалинский след" на большом экране была показана его зарисовка I need to think, снятая еще в 2016 году. Минутное видео выражает признание в любви и размышление о месте человека в мире. Но это было в прошлом!

Сегодня Алексей перспективный оператор, уверенно идущий к успеху, и недавно он снял свой первый полный метр. В беседе с корреспондентом Sakh.com в День российского кино сахалинец рассказал о своих проектах, о том, как он попал на "Кинотавр" и что его связывает с популярным юмористическим YouTube-шоу "Что было дальше?".

— Леша, на съемках рекламы и свадеб ты так основательно прокачал операторские навыки или после СахГУ ты еще куда-то поступил?

— На Сахалине я снимал так или иначе по-любительски. В 2015 году, после окончания университета, я сразу уехал в Калининград, чтобы сменить обстановку и набраться опыта. Но поездка не оказалась настолько плодотворной, как я рассчитывал. Там уровень прогресса, в принципе, такой же, как на острове. Единственный плюс — я устроился в компанию, которая занимается пост-продакшном европейской рекламы и там была такая тема, что с Британии прилетали заказы на мелкую работу. Например, присылают кадр, и его надо покрасить или вырезать, в общем провести техническую работу. И в тот момент я заинтересовался кинопроизводством.

Потом вернулся на Сахалин и дальше снимал всякую ерунду. А затем произошло сочетание обстоятельств — начался проект "Кинопоезд", в рамках которого сняли альманах из пяти новелл "На краю". Приехала московская съемочная группа и случайно так произошло, что режиссер почему-то доверил мне камеру, хотя ранее я не имел отношения к кинематографу, и я снял одну историю.

В тот момент показалось, что не так уж прям невозможно стать частью большого кинематографа, потому что рядом был режиссер, с которым посчастливилось работать. Он рассказывал много историй и этим заинтересовал меня. Я подумал, что надо ехать в Москву поступать. Это показалось единственным выходом. Я загорелся этой идеей и начал копить деньги, готовиться к переезду. У меня получалось зарабатывать на том, что я снимал на Сахалине, и по профессии даже не довелось поработать.

— Куда ты в итоге пошел учиться?

— Я четко понимал, что хочу быть оператором, и вариантов было не очень много. Поехал в Москву на недельку, быстро прошвырнулся по всем учебным заведениям и понял, что хочу поступить на операторский факультет в Московскую школу кино. Затем обратно на Сахалин, где началась активная подготовка к вступительным экзаменам, и параллельно я продолжал работать и копить деньги.

Основную роль в подготовке играли история живописи, искусства, знание кинематографа, режиссеров, насмотренность фильмов. У меня было полгода, чтобы поднять этот пласт знаний, потому что мои знания в этой области были на нуле.

И вот, я приезжаю обратно в Москву через шесть месяцев и иду на собеседование. В коридоре в ожидании находились несколько человек, всем нужно было принести с собой около 15 фотографий в разных жанрах. Мы, разумеется, знакомились, общались между собой и показывали друг другу свои работы, доставая их из пакетов. Я смотрю — чуваки реально крутые и подумал, что если поступлю, то со скрипом. У меня, конечно, было настроение, что я должен пройти, но чем больше видел ребят и насколько они подготовленные, мощные и классные, то становилось все волнительнее.

На самом собеседовании меня гоняли по истории. Среди мастеров был Николай Константинович Жолудев, который преподает фотокомпозицию во ВГИК и МШК. Он брал и рассматривал мои фотографии так, будто они воняют и пренебрежительно клал их обратно на стол. И, как оказалось, так он делал со снимками всех поступающих, потому что Жолудев считается богом фотографии. Он классный, в страхе нас держал, и первый семестр проходил под "жолудевским прессингом".

Как ты уже понял, я поступил в МШК. После собеседования у меня почему-то у сразу было понимание, что вроде как я прошел, потому что наша встреча положительно закончилась и на все вопросы я ответил. И через три дня после собеседования мне позвонили и сообщили эту приятную новость.

Официально учеба шла два года, но фактически три, потому что когда заканчивается весь учебный процесс, у нас начинается подготовка к диплому, и мы полгода работаем над ним. В это время пишется сценарий, подбираются локации, защищаются решения. Мы это все подготавливаем, выходим на съемку, снимаем картину. И если выпускной был в 2019 году, то премьера картины состоялась в феврале 2020-го.

— Расскажи про свою дипломную работу и как ты находил режиссера, монтажера, актеров?

— Особенность любой киношколы в том, что есть факультеты операторов, режиссеров, художников-постановщиков, монтажеров и т. д. И они в какой-то момент схлопываются вместе и образовывают рабочие группы. То есть во время учебы мы общаемся и в конце понимаем, с кем будем снимать финальные картины.

С режиссером и моим другом Егором Исаевым мы сняли короткометражку "Красный". К сожалению, пока открытой премьеры не было, потому что фестивали все перенесли. В феврале она должна была начать свой фестивальный путь, но коронавирус изменил наши планы. Скорее всего, мы будем ее запускать в следующем году.

"Красный" — это такая абсолютно московская эстетика. Так как я не москвич, мне было сложно к ней подступиться и врубиться в события, потому что в фильме описывается современное время, но идут отсылки к митингам 2012 и 2014 годов. То есть это про людей, которые в то время были оппозиционерами, и как складывается их жизнь сегодня.

Главной героиней является женщина. Она работает в школе и вдруг к ней заявляется чувак из прошлого — парень, с которым они вместе ходили на митинги и протестные акции. И он подстрелен. Ей приходится его спасать и по ходу событий она спрашивает себя, правильный ли выбор она сделала, что все это бросила и стала обычной учительницей в школе. Либо ей нужно было, как ему, идти до конца, и неизвестно, чем бы это закончилось. Она рисковала ребенком, своей свободой, потому что укрывала его.

Я мало что знаю об этих движениях, потому что на Сахалине было другое настроение, и мне приходилось читать, смотреть документалки, чтобы понять, о чем мы снимаем, — что это за люди, как они должны выглядеть, какая должна быть эстетика и т. д.

— На какие фестивали отправите эту картину?

— Я пока не могу точно сказать, в приоритете европейские фестивали. Но в прошлом году мы попали на "Кинотавр" с другой короткометражкой, ее я тоже снял с Егором Исаевым во время каникул между первым и вторым курсом, просто так. Фильм называется "Бег", и он попал на фестиваль в Сараево (Босния и Герцеговина), в Сербию… В общем, прокатился по фестивалям восточной Европы и нескольким московским. В том числе и на "Кинотавр", где мне посчастливилось побывать в 2019 году. Картина "Бег" была отобрана в числе других 15 фильмов и показана на кинофестивале, но ничего не выиграла. Она не сильная на фоне других картин, которые основательно готовились и снимались. Это была просто наша авантюра, и мы сами очень удивились тому, что фильм попал на "Кинотавр". Это очень мило.

— Многие выпускники киношкол могут 10 лет ждать, когда им доверят снять полный метр. Но насколько мне известно, ты уже это сделал. Расскажи про этот проект.

— Да, это зависит от случайных совпадений. Когда ты заканчиваешь киношколу, не важно, хорошо или плохо, это дает тебе знания, уверенность в себе в какой-то степени, ты понимаешь, как снимать, но это не дает тебе самого главного — возможности. Когда ты без имени и только начинаешь свой путь, найдется не очень много людей, готовых доверить тебе проект. Будь то реклама, клип или фильм. И мне посчастливилось встретить таких людей — это XO Studios. Я с ними работал ранее, и в какой-то момент этот продакшн заявил, что запускает полный метр, и мне повезло, что они доверили мне взять камеру в руки и сделать это для них. Это и для продакшна дебютный полный метр, и для меня, и для режиссера Элизы Мартиросян. Актерский состав большой, но из более-менее известных среди молодежи — Анфиса Вистингаузен, Юлия Довганишина.

Фильм называется "Это любовь". Название рабочее, но, скорее всего, оно и останется. Это продюсерская картина, в ней не поднято каких-то серьезных тем, а просто глянцевый фильм. Подход рекламный, все немного выхолощено, вылизано, потому что это такая стилистика и потребность той аудитории, на которую работает этот продакшн. Кстати, на YouTube-канале XO Studios выложены бекстейджы со съемок, и их можно посмотреть. Сама премьера должна была состояться прошлой зимой, но сначала затянулся монтаж, а затем пришел COVID-19, поэтому проект заморозили. Фильм, скорее всего, выйдет в конце этого или в начале следующего года.

— Что ты делал во время пандемии?

— О, это вообще странная история. Начинается самоизоляция в Москве, перемещения по городу разрешены только по пропускам и как-то все мрачно стало. Я закупился масками, накупил антисептика и решил, что буду сидеть дома. Подхватил общее паническое настроение и закрылся. Звонит мне Егор, с которым мы снимали "Бег" и "Красный", и предлагает поехать в Калугу снимать документалку. У него там был приятель — директор похоронного дома — и он чувствовал, что что-то там будет происходить, так как смертность повысилась и похоронный бизнес в это время продолжал функционировать.

Мы взяли камеру, у друзей набрали оптики и поехали. Провели в Калуге два месяца. Поначалу ничего не происходило — хоть смертность и повысилась, но драматургия не рождалась. И тут начинается! В общем его работники отказываются выходить на работу, потому что боятся. Соответственно, хоронить некому. Агенты тоже все на самоизоляции, и самое большое событие — жена выгоняет его из дома. У них есть двое детей, и она перед ним ставит ультиматум — либо он находится дома и сидит на карантине, либо пусть живет на работе. Это была кульминация затяжного конфликта, который возникал, и серьезный шаг со стороны жены. В итоге главный герой переезжает на дачу.

У нас с героем была договоренность. Из-за того, что все его сотрудники отказались выходить на работу, у него не было команды. И он разрешил нам продолжать снимать всю движуху, но при условии, что мы будем ему помогать. Приходилось таскать гробы, ездить в морг за телами. Забавно то, что после съемок глянцевой картины про любовь и молодежь я тут же поехал снимать про похороны. Мой кругозор стал немного шире.

Довольно прикольная картинка, кстати, получилась — мощная драматургия и семейная драма на фоне коронавирусных событий. То есть это получилось даже не про событие, а про семейный кризис на фоне мирового кризиса, когда близкие люди сплочались в этот момент, а неблизкие, наоборот, отдалялись. С героем мы жили два месяца, и нам удалось за это время разрушить барьер между нами и сократить дистанцию. Он стал нас принимать за приятелей, открыто делился личными переживаниями. Местами было жутковато, но полезно для фильма.

Когда только все начиналось, я ничего не понимал. Были какие-то люди, агенты, списки, патологоанатомы, главврачи — такой дикий замес, и я не понимал, кто с кем в каких отношениях состоит. Мне это стало интересно, и я нашел публикацию на Sakh.com про местную похоронку и из нее я понял, что на Сахалине дела обстоят точно так же — то есть бизнес скрытый, никто об этом не говорит, происходит черти что.

— В каких еще проектах принимал участие?

— Основной заработок — это рекламные проекты. А вообще я еще состою в команде операторов YouTube-шоу "Что было дальше?". Сначала нас было шесть операторов, а теперь 12, команда очень сильно расширилась. Забавно получилось, что вся первая команда — это мои одногруппники. Мы друг друга обычно подтягиваем на проекты, так получилось и здесь. После окончания киношколы мы не встречаемся, но съемочный день "Что было дальше?" — это для нас встреча выпускников. Кстати, на площадке мне вообще не смешно, если честно, но потом программу монтируют, делают плотнее, и выходит весело.

— У тебя есть любимый кинооператор?

— Это довольно банальный ответ среди молодых российских кинематографистов, но мой главный кумир — это Михаил Кричман. Я еще когда жил на Сахалине, готовился к поступлению, смотрел отечественные фильмы и, не зная всего, уже понял, что он крутой. Я даже как-то познакомился с ним, довелось быть на одном мероприятии. Это непередаваемое ощущение, что буквально два года назад это был большой кумир, недостижимая звезда, а после фестиваля "Белый квадрат" довелось его увидеть и поздороваться.

Его многие знают как оператора Звягинцева. Он снимал "Нелюбовь", "Елена", "Левиафан". Он один из немногих, а, может, и единственный отечественный оператор, который очень признан в европейском и американском сообществе. Не скажу, что я хочу снимать, как он, и копировать его стиль, но чисто на уровне уважения и стремления он вызывает большие эмоции.

— Напоследок расскажи о своих планах.

— Развиваться, снимать полные качественные метры, потому что есть одна из проблем в нашей профессии, и очень важно оценить насколько проект актуален и интересен. И когда ты на него соглашаешься, ты подписываешься, и это становится частью твоей фильмографии. Если картина по каким-то причинам не удалась, при этом она может быть изумительно снята, но по-режиссерски или актерски что-то не удалось, то это уже часть твоей фильмографии. В этом есть опасность, и хочется, конечно, делать правильный выбор.