А зачем нам "Маяк"?

На Сахалине создают первую на острове арт-резиденцию — пространство, которое по какой-то странной традиции последних лет назвали "Маяк", должно стать зоной для реализации творческих амбиций и планов сахалинцев и курильчан, у которых есть идеи, но нет ресурсов или методики. Недавно в арт-резиденции прошло первое образовательное мероприятие — воркшоп, посвященный креативным индустриям и реализации проектов творческой направленности.

Пока эта работа идет, куратор первой на Сахалине арт-резиденции, член молодежного правительства Александр Мущенко уверенно рассказал ИА Sakh.com, почему то, что делают на перекрестке Ленина и Бумажной, — это важно. И чуть менее конкретно — сколько это будет стоить.

— Что такое арт-резиденция? Я так понимаю, что это не столько про здания и помещения, сколько про саму модель работы с художниками?

— Классически это устоявшийся формат работы с художниками, кураторами, искусствоведами и так далее. Специалист вне зависимости от направления приезжает, какое-то время живет, работает, на выходе получается законченный проект — выставка, произведение паблик-арта или "кураторский" проект с местными сообществами. То, что сегодня происходит на Сахалине — это не совсем такой формат, это больше арт-кластер, понимаемый как единство креативных единиц, которые взаимно полезны друг другу и вместе создают дополнительный позитивный эффект. Для понимания простой пример — есть хороший художник, он талантливо рисует, но не знает, как продвинуть свое творчество, и никто о нем из-за этого не слышал просто. И он рисует, может, как-то вяло ведет "Инстаграм" и все на этом. А тут, в "Маяке", рядом с ним будет находиться такая разноплановая тусовка: специалист по соцсетям, фотограф, которые вместе сработают и смогут продвинуть нашего художника. Необходимо создать такую синергию, когда сумма больше, чем отдельные части. Потом художник продает работу, платит ребятам, которые ему помогли, и все довольны. Это такой простой пример, одноходовый — когда раз, два — и дополнительный эффект для людей. Но на самом деле все может быть значительно сложнее и многоэтапнее и необязательно связано с художниками.

Мы, когда говорим об арт-резиденции, подразумеваем прежде всего создание таких связей для разных творческих единиц. Это могут быть как какие-то готовые объединения фотографов, художников, музыкантов, так и отдельные ребята, занятые творчеством. Как-то так это должно развиваться.

— Это же не вы тут придумали? Есть какая-то подоплека?

— Программа арт-резиденций по сути является федеральной. Но важно отметить, что в каждом регионе создаются уникальные и независимые проекты. И связь между резиденциями осуществляется на добровольной основе. На сегодняшний день — это скорее сообщество единомышленников, занимающихся развитием креативных проектов в регионах. На первом этапе в стране должно быть создано 14 резиденций, эта работа сейчас идет. Процесс в разных регионах на разной стадии. В Ставрополе только думают, как с этим быть, в Ханты-Мансийском АО примерно такой же этап, как у нас — есть здание, есть команда, сейчас они пытаются выстраивать свою деятельность. В отдельных регионах подобные проекты уже достаточно давно работают, и их просто вписывают в общую канву — в Нижнем Новгороде или Казани, например, уже все организовано и успешно работает. В Красноярском крае уже 7 или 8 лет существует кластер "Каменка" довольно успешный.

На Сахалине движение только начинается. С точки зрения культуры и творческой сферы, ничего подобного здесь нет и не было. Но запрос на все это есть. Есть творческие сообщества, отдельные художники, которые заинтересованы в развитии, которые готовы что-то делать, но им нужны помещения, мастерские, грантовая поддержка, обучение. Вот это все мы и будем делать.

— Проект такой условно федеральный. Случается, не всегда, конечно, что в целом неплохая идея из центра докатывается на места и начинается ужас. Это оказывается неэффективным, работает в больших городах, но не в маленьких. Не ваш случай?

— Я думаю, что нет. Во многом все зависит от того, какая команда занимается проектом на месте. Проект арт-резиденций это не такая широкая тема, как кванториумы или "Точки кипения". Там все довольно четко — выстроена вертикаль, есть методика, есть отчеты, планы. Арт-резиденции — это более демократичная тема, эта история идет с двух сторон. И сверху, и снизу, от тех кому это интересно и в том виде, в котором это интересно.

То есть, вот большой федеральный проект, по развитию творческих начинаний, который под эгидой форума "Таврида" идет. Там собираются люди самой разной направленности — от вокала до йоги. И я был в Москве на конференции по арт-резиденциям и понял, что речь идет скорее о партнерстве с "Тавридой", о горизонтальном взаимодействии с ней, а не подчинении. А непосредственно планирование, решение текущих задач — все это на местах. То есть наша арт-резиденция — это самостоятельный проект, а не филиал федерального. По сути в каждом регионе местные сами думают, каким образом собрать и заинтересовать творческих ребят, нет типового решения. В Казани арт-резиденция строится вокруг скейт-парка — это такой идейный центр, вокруг которого вся инфраструктура и сообщество формируются. А в Нижнем Новгороде это вообще больше 20 разных организаций, объединенных общей задачей. Там и кинотеатр, и ребята, которые организуют фестивали, и художественные резиденции с выставками. В Подмосковье есть частный вообще проект, который тоже заходит в это арт-резиденство, чтобы взаимодействовать с другими резиденциями, "Тавридой". Кроме того, и это свой дополнительный уровень, есть международные проекты вроде Universal University. Это такой крупнейший образовательный частный холдинг страны, объединяющий школы кино, дизайна, архитектуры. 9 направлений, 11 тысяч квадратов чистого образования на "Артплее" в Москве.

И вот из этого получается интересная коллаборация — "Таврида", глобальный проект, поддерживаемый Росмолодежью, Universal University, абсолютно частная история, и вот эти арт-резиденции в регионах. Все это находится в горизонтальных отношениях, взаимодействует. Никто не говорит никому: вот так развиваться, строго в этом направлении. Вот сейчас на Сахалине мы как раз определяем, каким образом проект будет выглядеть, как будет связан с другими резиденциями, какие конкретно направления будет активнее поддерживать, а какие — нет. И "мы" — это не Саша Мущенко или еще кто-то из его друзей. Это прежде всего существующие здесь сообщества.

И для меня задача эти сообщества объединить, доказать, что пространство готовится для них, что сейчас тот самый момент, когда нужно максимально крепко взяться за руки и идти. Пока еще нет жесткого курса, его можно корректировать. Есть желание, которое поддерживает в том числе Валерий Игоревич (Лимаренко), который говорит: вот пространство для молодежи, она должна тусоваться, проводить время, здесь не должно быть какого-то особого официоза, но должно быть пространство для развития. И сейчас мы во все это море задач занырнули — их очень много, запредельно. От стройки и инфраструктуры, до событийной программы — нужно организовывать выставки, тусовки, перфомансы.

Мы с ребятами уже несколько раз собирались, как могли показывали пространство, рассказывали, что там делаем и планируем делать. Это взаимодействие мы будем продолжать, собирать конкретные предложения, мысли, идеи и решать какие реализовывать в приоритетном порядке.

— Еще одна проблема, которая мне кажется очень важной. Сейчас на Сахалине, несмотря на все усилия "Края света", минобразования, минкультуры, по большому счету не существует арт-сообщество. Как ни представляй, что оно есть — его нет. Есть госучреждения, у которых свои задачи и госзадание, да, иногда бывают и коллаборации какие-то, есть независимые художники, фотографы, есть молодые и не очень режиссеры. Но каждое из направлений как-то или само по себе, или вообще в спячке и раз в год из анабиоза выходит. То есть 10 или 5 лет идет какая-то работа, пытаются что-то сделать, "горизонтальные связи" наладить. Учат урбанистов, фотографов, художников. Но почему-то нет. Никак не раскручивается маховик творчества. А сегодня почему вдруг он должен заработать, да?

— Есть отрицательный опыт, и, если он долгий и повторяющийся, то под него подгоняют любой проект. Это понятно. Мы мыслим иначе, позитивно. Если конкретно, для меня арт-резиденция — это по сути проектный офис, на основании которого мы будем делать важные и сложные вещи. И не только внутри, но и за пределами этого домика. Нет задачи дать людям помещения, создать еще один офисный центр, где все пришли, сели в свои каморки и решают узкие задачи. Нам видится, что мы объединим людей, которые есть, в один общий бурлящий котел и вместе начнем делать глобальные проекты — фестивали, выставки, городские события, исследования, имплантировать их в среду региона. Собрались, придумали проект, продвинули, нашли спонсоров, грант, субсидию, собрали команду из фотографов, специалистов по соцсетям, художников и делаем.

Для всех важны результаты. Разговаривать приятно и интересно, но нам важнее создать конкретные инструменты. Чтобы люди чувствовали поддержку, видели реальные изменения в том месте, где они живут и работают. Для меня один из основных стержней всего проекта — культура, искусство, творчество. Это основа, вокруг которой все будет нарастать. Это то, что наполняет смыслами нашу жизнь. И если конкретно — это выставки, приезды известных художников, поддержка местных ребят, которые в будущем смогут заявить о себе, образовательные программы. Но важно отметить, что мы не ограничиваемся только художниками, в резиденции предусматриваются пространства для людей, вовлеченных в очень разные направления деятельности, относящихся к креативным индустриям — от айти, анимации до классической музыки и рэп-точек.

Задача — перевести культурную жизнь из условного формата разового мероприятия — "Края света", "Немого кино", театральных фестивалей, то есть того, что круто, но раз в год, в разряд постоянно действующего учреждения. С понятной структурой, функционалом и наполнением: сегодня лекция, завтра вечеринка, послезавтра поэтический вечер, потом концерт, выставка, лекция. Чем больше будет движа, тем интереснее сообществу, тем более востребован этот проект для области. Но это движ не только ради эмоций должен быть — это должен и быть профессиональный рост, развитие, поддержка людей. Даем художникам выставляться — параллельно привозим кураторов, которые подскажут, что и как. Создали хорошую выставку, провели ее здесь — отправляем в другие города, пользуясь той же самой сетью резиденций. Делая все это, совершая серию выставок, мы поднимаем уровень художника, его цену. То есть он становится таким явлением, представителем Сахалина нерядовым для страны в целом.

— Люди, объединения, коллаборации, а есть ли у Сахалина потребность в этом творчестве? Нужны ли эти выставки Сахалину вообще?

— Думаю да, хотя не до конца еще понимают этого многие. Я повторю, культура — это смысл. Есть проблема, и все это признают — люди уезжают из регионов. И я тоже через это прошел: проделал путь с Сахалина в Питер и вернулся назад. И когда я думаю, почему уехал в 2007 году, и я понимаю, что не видел смысла здесь жить. И в том числе это было связано с тем, что тут не было ничего, кроме спорта, нефти и криминала. А культура, движение — от музыки, театра и балета до художественных выставок — это в принципе один из основных показателей комфортности городской среды. Количество фестивалей, уличных событий, общественных пространств — в любой аналитике, посвященной качеству городской среды, это есть обязательно. И это очень важно.

Что касается сообществ, тут сложнее значительно. Я пока вижу большую разобщенность — остров маленький, поэтому кто мог поработать вместе — уже поработал, все 10 раз поругались, потом снова сошлись, разошлись, удалили друг друга из друзей. Я не жил на Сахалине 12 лет, поэтому для меня поначалу все было довольно непонятным: как так, почему тут у всех такой уже опыт общения неприятный накопился. А потом осознал и теперь частенько даже разговор начинаю с того, что спрашиваю: "Вы с этими ребятами ругались или нет?".

Мне показалось, что первопричина этих конфликтов как раз в том, что на Сахалине были очень ограничены ресурсы. Люди какой-то проект начинали, горели этим, вкладывали силы свои, а потом ресурсов не хватало, и все шло вкривь и вкось. И этот многократный негативный опыт очень сказывается, и это значительно усложняет работу. Нет такого, что ты даешь людям площадку, и они с радостью на нее заходят и работают. Ситуация часто обратная — каждого приходится буквально за руку брать и вести индивидуальную работу, чтобы сформировать команду, показать сценарии успешного взаимодействия.

— Для чего команду?

— Работать, создавать. Вот, например, стрит-арт — это близкое для меня искусство, и на Сахалине его неплохо принимают люди. Хочется, чтобы это направление развивалось у нас, на базе резиденции. Или фестивали вроде стрит-феста — его также можно делать командой арт-резиденции и единомышленников. Задача найти понятные инструменты для людей — для Пети, для Леши, чтобы они могли делать то, что хотят, и получать результат. Без надрыва какого-то, без кровавых слез. Ведь как это работает? Есть результат — есть вовлеченность, тогда есть и стимул, и смысл делать что-то дальше.

— Кого ждут в резиденции? Кого угодно?

— Да, все разное. Ограничений нет, важно желание. Варианты поддержки и развития в рамках резиденции индивидуально обсуждаются, исходя из конкретных задач. Что касается художников, в изначальный функционал "Маяка" уже закладываются мастерские для них, которые будут распределяться по итогам открытого конкурса, по заявкам людей. И мы будем на льготных условиях эти студии предоставлять — мольберт, правильный свет, краски. Заходи, твори. Закладываем функционал танцевальной студии, театрального репетиционного зала. Будет некое количество резидентов с правом доступа туда, они будут платить аренду и заниматься по согласованному расписанию. Это такие базовые вещи. Еще одна идея — это пространство для коворкингов. Сегодня на Сахалине, что для меня удивительно, этого нет, хотя много людей, которые занимаются фрилансом, творчески работают на заказ. Можно было бы дать им место, куда можно прийти, пообщаться, поработать.

— Любая творческая движуха — это деньги. И в большинстве своем бюджетные. Поэтому важный вопрос: сколько?

— Я плохой ответчик на эти вопросы. Сейчас погружаюсь с командой в детали, параллельно организовывая мероприятия и контролируя подготовку здания. Финансовая модель функционирования пространства утверждается. В этом году у нас был бюджет на 2 месяца на событийно-образовательную программу. Мы организовали серию арт-вечеров с местными сообществами, провели воркшоп с преподавателями университета креативных индустрий, подготовили цикл из 10 новогодних квартирников с 26 декабря по 8 января, для которых построили сложные декорации площадью около 100 квадратных метров. Закупили мебель и свет, открываем 26 декабря выставку с сахалинскими художниками, достраиваем галерею на цокольном этаже, которая откроется в январе. На это "Маяк" потратил порядка 2 миллионов рублей.

На следующий год мы сейчас утверждаем план мероприятий и развития, в зависимости от объема утвержденных работ и событий будет определен и объем финансирования.