Игорь Быстров: поиск слабого звена — когда нужно заставить бизнес поделиться

Судебные слушания по делу экс-зампреда ПСО Игоря Быстрова в Южно-Сахалинске перешли в стадию допроса свидетелей. По данным ИА Sakh.com, 26 февраля показания в зале суда давал Сергей Ом, в 2016 году (и сейчас) замруководителя областного агентства по рыболовству, начальник управления ВБР и флота.

В апреле суд должен заслушать показания пострадавших от действий чиновников Юрия Кулиша и Лукьяна Соломко, владевших компаниями "Восток ЮК" и "Альбакор".

26 февраля побывать на заседании по делу экс-чиновника Sakh.com не удалось, однако о сути происходящего мы решили задать вопросы, если получится, самому обвиняемому через его супругу.

— Игорь Михайлович, расскажите то, что можно рассказать публично. Правосудие у нас работает четко, без больших перерывов? Карантин вроде бы закончился.

— Спасибо за вопросы, но по существу дела мне правильнее будет отвечать в судебных заседаниях. Они открытые. Карантин, конечно, повлиял на некоторые моменты, но он влияет и на несидящее население, так что все нормально. Что касается конкретики. В моем деле не осталось ни одной тайны. Я сидел в хабаровском СИЗО шестнадцать месяцев. За это время все пикантные моменты были оглашены в судебных заседаниях. К тому же мои письма и обращения также опубликованы. В том же "Рыбаке Сахалина", к примеру. Оснований менять свои убеждения, озвученные в тех материалах, у меня не появилось.

— Говорят, свидетелей, которых должны допросить по вашему делу, ожидается много. Это сторонние наблюдатели или непосредственные участники конфликта? Это региональные чиновники? Отмечу, обстоятельства и исход этого дела интересен общественности лишь тем, что касается особого поручения президента по спасению рыбокомбината "Островной".

— На нынешнем этапе судебного процесса свидетелей определяет обвинение, так что вопрос о свидетелях к ним. Что касается поручения президента по "Островному". Оно за рамками моего обвинительного заключения. Сейчас меня обвиняют в том, что я из желания выпендриться перед губернатором взял и превысил полномочия. Чем нанес ущерб частному лицу. Выгодоприобретатель тоже я. Выпендрился, чем и удовлетворился. Я уже писал о том, что из 29 томов уголовного дела к моему обвинению имеет отношение не более 2,5. Остальное о Кожемяко, Кане и президенте со товарищи. Тоже самое и со свидетелями. Мы с адвокатом планируем послушать всех заявленных обвинением. Любопытно же узнать, что искал следователь полтора года.

Что касается собственно поручения: первое — завод работает, развивается и даже организует соревнования по подледному лову для жителей Шикотана. Второе — поручение выполнено не до конца. Львиная часть долгов была погашена, но ЗАО "Островной" так и остается банкротом. Причина — собственник ЗАО, против которого возбуждено уголовное дело, находится в бегах. Уголовное дело приостановлено в связи с его отсутствием.

Третье — мною, по поручению губернатора, еще в должности зампреда в ФСБ были переданы материалы проверки относительно оборота квот ЗАО, из СИЗО дважды продублировал их заявлениями следователю и в прокуратуру по поводу аферы с квотами на морского ежа учредителем ЗАО "Островной" при оплате цессии. Повторю — это за рамками моего уголовного дела, получены отказы, готовлю материал с конкретикой для СМИ. Сумма с лихвой покрыла бы все долги ЗАО перед бюджетом и кредиторами. Впрочем, это уже из опубликованных текстов. И четвертое — недовыполненное поручение, — это чеховское: "Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него".

— Как думаете, вызовет ли суд в качестве свидетеля тогдашнего губернатора Олега Кожемяко, это ведь было бы логичным.

— Нахожусь в том возрасте, когда отсылка — не хотел, меня заставили — потеря лица. В инкриминируемых мне эпизодах действовал в пределах своей компетенции, вполне осознанно и обоснованно. Так что крыша сверху мне без необходимости. Если бывший губернатор необходим суду — суд вправе его вызвать. Как впрочем и президента, чтобы тот растолковал, что он имел в виду, согласовывая "Островному" именно этого инвестора.

— В среде рыбопромышленников ситуацию с вашим обвинением ранее связывали с переделом на рынке крабовых квот. По-вашему, арест депутата Пашова — это очередная серия большой игры? Как это аукнется региону?

— Так оно и есть. Хабаровское СИЗО позволяет сделать уникальную выборку, беседуя с арестантами. Поиск слабого звена — это сложившаяся практика в делах, где надо заставить бизнес поделиться. Со многими не получилось, с Пекарем удалось.

Тюрьма — то место, в котором очень не хочется задерживаться. Механизм прост. Досудебное соглашение, которое начинается словами — вину свою признаю, в обмен на домашний арест или подписку. С одной стороны, твое дело выделяют в отдельное производство и любая ложь тебе во спасение, потому что на суде по основному делу ты будешь выступать свидетелем, а не подсудимым. С той лишь разницей, что тебя, в отличие от остальных свидетелей, не будут предупреждать об ответственности за дачу ложных показаний. И напротив — отказ от показаний, данных по соглашению, расценивается как намеренное введение следствия в заблуждение. В тюрьме все узнается быстро, и ты уже изгой. Обратной дороги у тебя нет. А тому, на кого ты возвел напраслину, отдуваться по полной. Это о механизмах получения неопровержимых доказательств.

Насколько мне известно, Дмитрия Александровича задержали на основании показаний Пекаря. Материалы, которые легли в основу, были изъяты в ходе обысков, проведенных компаниях "КУК" и "Монерон" по моему делу. Ходатайства о разъяснении законности этих действий и жалобы на действия следователя отклонены. После того, как отказал в сотрудничестве приходившим ко мне в СИЗО, по поручению следователя, сотрудникам ФСБ, интерес ко мне пропал. Держали в СИЗО в качестве повода для проведения следственных действий в отношении тех, кого напрямую затронуть не было иных оснований.

Политикой никогда не занимался, поэтому оценивать не буду. Что касается экономики — здесь выпадающие доходы регионального бюджета оценить несложно. Это не столько потери бюджета от того, что бывшие у нас квоты уведут налоги в другие регионы, мы теряем высокооплачиваемые рабочие места. Заменяя поступавший НДФЛ тратами на социальную поддержку.

Прибрежка ведь тоже ушла из региона под Росрыболовство. К разрухе в Чехове, Яблочном и т.д. добавятся Поронайск и Невельск. Если идеи "Русской Рыбопромышленной Компании" доведут до аукционов по оставшимся квотам — рухнет экономика Курил.

Там, кроме рыбы, только мечты о въездном туризме и рении. Арест Пашова — сигнал всем рыбопромышленникам, да и не только — "не показывайте своих реальных доходов, вы бросаете тень на богатейших людей страны, будьте как все — храните деньги в оффшорах". Об этом еще год назад предупреждал Незыгарь.

И следующее — от подобных обвинений не застрахован никто из рыбопромышленников, поскольку сумму таможенных платежей можно оспорить задним числом. Начисленная сумма платежей может быть внезапно пересмотрена, что повлечет за собой финансовые претензии к руководителям и собственникам, а это приведет к их аресту. Еще совсем недавно официальные органы на запросы по аналогичному поводу о несоответствии платежей дочерних предприятий ЗАО "Островной" за экспортные операции отвечали — это дело бизнеса заключать договора. Хоть с самим собой — закон еще вчера это поощрял.

— И вопрос философский: кто в рыбной отрасли, которую штормит и штормит, сегодня друг нашей экономике, а кто враг?

— Штормит не только в рыбной отрасли. Отношения в рыбохозяйственном комплексе — аналог происходящего вокруг. Можно посмотреть телеграмм — каналы, которые ведет брат президента Всероссийской ассоциации рыбопромышленников и экспортеров — сколько там ненависти и злорадства против сахалинцев.

Рыбохозяйственный комплекс раскололся на две части. С одной стороны, предприятия, ориентированные в организации своей деятельности на территории субъектов Федерации, в первую очередь своими производственными мощностями, другие — на зарубежный рынок, не задевая российского берега.

Конечно, прямые поставки из районов промысла выгоднее. Но территориям важнее, если хозяйственная деятельность ведется с них. Это о том, кто для островитян полезнее.

Что касается перспектив. Пока плановую экономику сменяет клановая. Рыночную обещают. Может быть, но считаю целесообразнее заниматься тем, что действительно необходимо нашим островам. Хотя бы для обеспечения стабильности бюджета. Статья Конституции о совместном с федералами ведении природными ресурсами практически ушла. Это сказалось и на поступлении в региональный бюджет от нефтегаза, и в сокращении квот для наших рыбаков. Если мы хотим получить стабильные поступления в бюджет и занятость, необходимо возвращаться к эксперименту по передаче полномочий субъекту федерации в шестимильной зоне. Здесь и потребности местного населения, с рыболовными отдыхом и развлечениями, доступная продукция на региональном рынке и бюджеты муниципалитетов. Но самое главное — это гарантии стабильности бизнеса и работникам предприятий на островах.

За своих надо биться. За наши квоты, за наш бизнес, за жизнь на островах. Другого нет. Там, на материке, ведь что ни выборы, то передел доступа к ресурсам.

***

Напомним, Игорю Быстрову предъявлено обвинение в превышении должностных полномочий, повлекшем тяжкие последствия. По версии следствия, с мая по июль 2016 года в Южно-Сахалинске Быстров с целью незаконного принуждения владельца предприятия, имеющего доли квот добычи (вылова) водных биологических ресурсов, выдвигал ему требования об отчуждении данного предприятия в пользу третьих лиц. При этом угрожал обеспечить проведение в отношении компании многочисленных проверок со стороны контролирующих и правоохранительных органов, результаты которых могли негативно сказаться на ее финансовой деятельности. Под воздействием данных угроз в ноябре 2016 года потерпевший был вынужден продать принадлежащее ему предприятие по существенно заниженной стоимости.

Быстров был арестован в мае 2019-го, находился в следственном изоляторе в Хабаровске, с сентября 2020 года находится под домашним арестом в Южно-Сахалинске.