Неприступная крепость. Сахалин.Инфо
19 марта 2024 Вторник, 13:56 SAKH
16+

Неприступная крепость

Туризм, Weekly, Невельск

"У основания маяка всегда темно"

Японская пословица

12 сентября 2021 года

Дождь льёт как из ведра. На Ловецком перевале он и вовсе перешёл в бронебойный ливень. Невельск затоплен. Ливнёвки не справляются, и улицы превратились в каналы, словно в Венеции. С ближайших сопок, теснящих город к морю, сходят огромные сели. Возникает опасение, что ручьи на полуострове превратятся в бурные жёлтые потоки, как в городе. А я ведь не даром выбрал западное побережье полуострова Крильон, чтобы спокойнее было идти, ведь там нет таких полноводных рек, как Урюм, Найчи и Могучи, что на востоке.

Ночуем в Невельске. Из-за непогоды в этом городе пришлось провести две ночи. За окном до самого утра ревёт море, неистовствует ветер. К полудню понемногу распогоживается, но продолжает дуть сильный северный ветер. На смотровой площадке, что на сопке, на ветвях железного изваяния, изображающего дерево, развешаны многочисленные деревянные таблички с любопытными надписями. На одной из них написано: "Не ищи смысла где-то, не ищи идеи. Они все тут, созданы природой. Подчеркни их". Кстати, это один из принципов, по которому развивалась японская культура: природный материал — будь то камень или дерево, или даже цветы, — не нужно перерабатывать на свой лад, как это принято в европейской культуре; нужно лишь подчеркнуть то, что уже заложено в материале, лишь снять лишнее, слегка придав природному материалу нужную форму. Зачастую мы хотим подстроить природу и погоду под себя и потому ропщем, когда приходит стихия. А ведь нужно всё это принимать как естественный ход вещей. Так что, будь что будет, а на мыс Крильон мы всё равно отправимся!

Эти сопки, теснящие город к морю, тянутся до самого мыса. За проливом они продолжают тянуться, но уже по западному побережью острова Хоккайдо. Два острова словно два брата — настолько они похожи. Когда-то в глубокой древности были даже соединены. Нам предстоит идти по этому берегу на самый край островной земли.

Море штормит. Волны достигают набережной, которая была построена шесть лет тому назад, неподалёку от района, именуемого Отсыпкой. Автор этих строк принимал участие в том строительстве. Вот этими самыми руками, которыми печатает сейчас сии строки, вместе с рабочими он принимал со стрелы грузоподъёмного крана огромные бетонные кессоны-волнорезы. А парапеты уже заливали на месте, бетон привозили откуда-то из-под Южно-Сахалинска. Сейчас здесь симпатичный сквер.

Цапли готовятся к перелёту на юг
Цапли готовятся к перелёту на юг

14 сентября 2021 года

На юге полуострова Крильон я не был давно. На самом мысу не был уже восемь лет. Еду туда с воодушевлением. В этот раз взял супругу. На Сахалине она недавно, всех островных реалий не знает, так что её ждёт боевое крещение, что там твоя Среднерусская равнина.

До Горнозаводска худо-бедно дорога есть. Оставшиеся двадцать километров до Шебунино дорогой назвать сложно. В автобусе, прыгающем по пыльной разбитой дороге чуть ли не вытряхивает внутренности. Вот и Шебунино. По сравнению с ним Горнозаводск кажется стольным градом с симпатичными улочками. К сожалению, участь малых посёлков страны предрешена, тут не стоит питать иллюзий. После Шебунино пошла просёлочная дорога, местами сливающаяся с морским побережьем.

На западном горизонте отчётливо виднеется остров Монерон. Мне довелось побывать на том дивном острове. В силу того, что там учреждён природный парк, перемещение по нему крайне ограничено. Как, собственно, и попасть на сам остров — задача не из простых. Очень дорого. Но мы ездили туда в рамках международной научной экспедиции, так что мне повезло. А вот для рядового гражданина стоимость путёвки в природный парк "Остров Монерон" словно заградительный барьер. На восточном берегу Монерона стоят домики для отдыха, а прогулочный маршрут не составляет и одного километра, так что один и тот же пейзаж быстро надоедает. Во всяком случае, так было в 2014 году. А вот бухта там красивая.

На Монероне у нас было запланировано (и оплачено) два дня, но уже на второй день администрация нас погнала с острова. Дело в том, что для проведения корпоратива на остров заезжали какие-то солидные люди. Помню полуголых мужиков с большими животами, которые с катера выгружали ящики с водкой. Кастовое общество никуда не делось.

Идём на Монерон. Август 2014 г.
Идём на Монерон. Август 2014 г.
На Монероне. Август 2014 г.
На Монероне. Август 2014 г.

Вдоль побережья Крильона тянется линия электропередачи. По отливу хорошо идти, песок плотный. Идём в режиме 50 минут ходьбы, 5‑10 минут отдыха. У местечка Перепутье нас обгоняют три джипа с туриками, это однодневный тур до мыса Крильон. Чего, казалось бы, проще, доехал на машине и дел-то! Но нам надо, видите ли, пешком. Впрочем, после обеда нас догнал военный грузовик, и водитель любезно подкинул нас в кузове до перевала через мыс Кузнецова. Возникло было искушение доехать до самого мыса Крильон, но иначе бы мы не посмотрели уникальные места, которые как раз начинаются от Коврижки. Которую мы только что миновали скрепя сердце. Ну да ладно, там я был, а женщинам лезть по верёвке вверх практически по вертикальному склону, наверное, всё же не следует.

За фермой в устье реки Кузнецовка потянулась вверх характерная военная дорога, горная, разбитая. Ветви деревьев и стебли курильского бамбука с силою бьют кузов. Трясёт на ухабах. Незабываемая дизельная гарь окутывает грузовик. Сахалинское сафари, такое ни за какие деньги не купишь. Такой трип нигде не продаётся. Нет такого турпродукта — "на военной машине по ухабам до мыса". Жена в восторге. Для полной романтики она ещё хотела бы переночевать на маяке Кузнецова, практически своём тёзке по японскому имени. Но не знает, что там нас ждёт. Зато я знаю: ничего хорошего…

Коврижка осталась позади
Коврижка осталась позади
Маяк на мысе Кузнецова. К сожалению, не действует. Разбит и разграблен
Маяк на мысе Кузнецова. К сожалению, не действует. Разбит и разграблен
В дали — мыс Замирайлова Голова
В дали — мыс Замирайлова Голова
Всё, что осталось от маяка Сони
Всё, что осталось от маяка Сони

С высоты мыса Кузнецова видна полоска японской земли. Гора-остров Рисири теряется в вечерней дымке. Подъехали два джипа, измызганных грязью. Это они нас обогнали на Перепутье. Теперь возвращаются обратно. Туристы с интересом осматривают маяк. Косятся на нас. Действительно, странная пара в этих пустынных местах. Как мы тут оказались?.. Зато у нас не однодневный тур галопом по Европам. Нам ещё потеть под рюкзаками и мёрзнуть ночью в палатке. Так лучше всё познаётся, это путешествие не забудешь никогда.

От маяка дорога петляет несколько километров по отрогам в обход скал и мысов. Позже понял, что надо было спускаться к Замирайловой Голове и топать по берегу, так как там прижимов нет, а сейчас мы шагаем по разбитой вдребезги дороге, ведущей вдоль косых и крутых гор. Их, кстати, видно с Японии, с набережной города Вакканай. Оттуда в хорошую погоду просматривается мыс Кузнецова и Замирайлова Голова.

Дорога разбита в хлам. Огромадные лужи кофейного цвета тут и там встречаются на данном участке пути, приходится обходить их лесом. Кабы медведь не вышел… К половине восьмого спустились с дороги к побережью, в урочище, носящее неприглядное название Чёртов мост. Дорога пошла дальше в обход очередной горы.

У костра в холодных сумерках, глядя на закатное небо, понимаю, что этот момент — ужин, костёр и палатка в предвкушении заслуженного сна — один из высших в походе. Шутка ли дело, за день прошли пешком около 23 километров, а переместились на все пятьдесят.

…В ночи шумно прошли на север военные грузовики, а в полвторого ночи на юг с рокотом промчались квадроциклы. Южный свод чёрного звёздного неба с определённой периодичностью монументально прорезает луч маяка.

К югу от Замирайловой Головы
К югу от Замирайловой Головы
Утро в урочище. Эта скала заграждала восходящее солнце. Было сыро и холодно
Утро в урочище. Эта скала заграждала восходящее солнце. Было сыро и холодно

15 сентября 2021 года

Утро ясное, холодное. На горизонте прорисовывается контур японской горы-острова Рисири. Вчера острова не было, утопал в дымке, и непривычное отсутствие Рисири создавало впечатление, что гору куда-то переместили. От росы вся палатка мокрая. От костра едва остались угли, но раздуть огонь можно. Хотя вчера ломило всё тело и болело ушибленное о дверь автобуса колено, утром никакой немощи не чувствуется. Вообще подмечено, что в пути практически не болеешь, а если что и случается (не слишком серьёзное), то проходит быстро.

Собрав лагерь, проходим прижим, что с юга. Берегом моря всё быстрее шагать, чем идти по петляющей горной дороге. За 45 минут прошли камни и валуны, благо, отлив, и вышли к "косой" скале, которую я так называю, потому что издалека она выглядит под отрицательным углом. Поодаль виден дымок, в зарослях видна крыша какого-то строения. То урочище Шестома на реке Замирайловке. Парнишка на квадрике перевёз нас через речку. Это они вчера промчались в полвторого ночи.

Урочище Чёртов мост
Урочище Чёртов мост
Косая гора
Косая гора

Вдоль всего побережья до самого юга на камнях расположились рычащие тюлени. К обеду стало не на шутку припекать, практически по-летнему. Япония уже близко. Бомбардируют смс-ки, сообщающие о том, что мы находимся в зоне роуминга. Мобильную связь включать опасно — деньги будут сниматься только так.

На северном побережье Хоккайдо виднеются ветрогенераторы и смотровая башня на мысе Соя, самой северной точки Японии. Там японские туристы смотрят сейчас на нас в бинокли, фотографируются на фоне теряющихся в дымке сахалинских берегов. Я также стоял на том берегу, за проливом Лаперуза, в разные годы посещения Северной Японии.

Не доходя пары километров до Крильона есть бухта, с севера ограждённая мысом Майделя. Эта бухта в истории острова сыграла огромную роль. За мысом Майделя сразу бросается в глаза некое каменное изваяние на высоком, поросшем травой берегу, и чуть поодаль, у сопки — труба. Эта местность известна как Крабовый завод. Говорят, в эпоху Карафуто здесь располагалось соответствующее предприятие. Но не все знают, что здесь в свое время, много веков назад, бурлила более насыщенная жизнь. В Средние века эта бухта была центром международной торговли, т. н. сантан-торговли. С Манчжурии по Амуру и далее вдоль западного берега Сахалина сюда спускались торговцы, которых местные жители называли сантанами. С юга, с Японии сюда тоже приходили купцы, и происходил торг и обмен товарами. Впоследствии в сей бухте располагался японский форт Сирануси, который продержался примерно до второй половины 19 века. В нём останавливались и упомянули в своих путевых дневниках японские путешественники Мамия Риндзо и Мацуура Такэсиро. Первым японским исследователям и был посвящён памятник, поставленный на сопке карафутскими властями. От памятника ныне осталось одно основание. Сам памятник валяется в траве. От советского присутствия остались четыре неплохо сохранившихся танка. Тут стояла войсковая часть.

 В этой бухте когда-то кипела жизнь
В этой бухте когда-то кипела жизнь
Пост Сирануси. Иллюстрация из статьи И. А. Самарина "История поста Сирануси", опубликованной в Вестнике Сахалинского музея №18, 2011
Пост Сирануси. Иллюстрация из статьи И. А. Самарина "История поста Сирануси", опубликованной в Вестнике Сахалинского музея №18, 2011

За бухтой Сирануси показался мыс Крильон. Решили идти максимально, но до самого мыса сегодня не доходить. У последнего на этом побережье ручья (вода стоячая) встали лагерем. Рядом выходит на берег военная дорога. Дров на берегу очень мало. Но больше ничего не оставалось, как располагаться здесь. Солнце ещё было высоко, а мы уже ставили палатку.

Вдали, почти у самого мыса, стоит палатка, двое парней, которые ранее нас обогнали на странном самодельном агрегате на четырёх колёсах. Вскоре они к нам пожаловали. Спрашивали, какова вода в ручье (неважная, надо кипятить), и отправились дальше в поисках нормального ручья, где можно набрать воды. Хорошо, когда есть соседи, но не близко, а в километре-двух. Можно передавать друг другу световые сигналы в ночи.

Вскоре к нам пожаловали ещё гости — рыжая лиса. Она осторожно приближалась и ходила кругами, тонко намекая на угощение. Видимо, уже прикормленная туристами. Но мы решили ей не потакать. Лиса проворно поймала мышку, поиграла с ней и демонстративно закопала. Забегая вперёд, скажу, что наутро у палатки мы обнаружили мёртвую мышь. Была ли это та самая мышь или другая, неизвестно, но, судя по всему, лиса решила пойти на бартер: мышь на человеческую еду. Но и этот номер не прошёл. В ночи сверкали лисьи глаза на берегу ручья.

Останки судна "Луга", в октябре 1947 года выброшенного тайфуном на берег. Остов судна всё больше и больше разрушается
Останки судна "Луга", в октябре 1947 года выброшенного тайфуном на берег. Остов судна всё больше и больше разрушается
Мыс Крильон
Мыс Крильон
Чисто кошка
Чисто кошка
Ходила кругами, выпрашивая еду
Ходила кругами, выпрашивая еду

Вечером сходил к знаменитым японским умывальникам. Они оказались неподалёку от нашего лагеря, нужно лишь подняться немного в сопки по дороге. Утром мы ещё раз туда поднялись перед отправкой на мыс Крильон.

Бетонные умывальники, сработанные основательно, выглядят довольно внушительно. Качество карафутского бетона отменное, лишь местами имеются отколы (или отбили?..). Здесь, в распадке, располагалась японская войсковая часть: умывальники, какие-то строения, ангар с превосходнейшей акустикой (хоть концерт внутри проводи). По японской карте, которая попалась мне позже, можно судить, что здесь располагалось учебное подразделение. В этом распадке имелась даже лёгкая железная дорога, которая вела на плавучую пристань. Казармы боевых подразделений располагались в распадке южнее.

По сути, весь мыс Ниси-Ноторо-мисаки (ныне Крильон) представлял собой укрепрайон, неприступную крепость. Это понимаешь, когда основательно обойдёшь этот небольшой пятачок суши. ДОТЫ, капониры, подземные ходы, орудия, маяк — всё было предназначено охранять пролив Лаперуза (по-японски он называется пролив Соя) и оборонять подступы к острову с юга. Мне живо представилось, как в этих умывальниках спешно приводят себя в порядок японские солдаты Императорской армии. Время военное, первая половина грозных сороковых. В проливе Соя шныряют американские подлодки. Чего доброго, возможен и внезапный американский десант на Ниси-Ноторо-мисаки. Япония объявила войну США, а с севера грозно нависает Красная армия. С Советским Союзом заключён пакт о ненападении, но в ту военную эпоху никто никому не верит, мировые державы вооружаются, укрепляются, объявляют войны.

Солдаты умываются перед утренним построением, а на юге, над морским горизонтом, зажатым склонами распадка, виднеется часть метрополии — гора Рисири. Она и сейчас видна по прошествии восьмидесяти лет, всё такая же, в лучах заходящего солнца.

Японские умывальники
Японские умывальники
Уходящий вглубь сопки длинный ангар с гулким эхом
Уходящий вглубь сопки длинный ангар с гулким эхом
Гора Рисири
Гора Рисири
Хоккайдо
Хоккайдо
Крильон
Крильон

В закате японская гора Рисири выглядит, как Фудзияма. Японцы так и называют эту гору — Рисири-Фудзи. Для японцев Фудзияма настолько культовая гора, что в каждой местности есть своя Фудзияма "на минималках". На Карафуто было аж три Фудзи — Мицу-Фудзи: три горы, расположенные рядом, с юга напоминали своей формой вулкан-символ Страны восходящего солнца.

Половина растущей луны проложила дорожку света на морской глади. По проливу Лаперуза молча идут корабли. Маяк загорается белым светом и тускнеет до красного. Никакого луча, прорезающего небосвод, нет, хотя мы так ждали этого светового шоу. Видимо, правду глаголит японская пословица: "У основания маяка всегда темно". И здесь двоякий смысл.

Неожиданно, в сумерках, по военной дороге спустился с горы и, светя фарами, с рёвом проехал мимо нашего лагеря чёрный военный "Урал" с крытым кузовом. Мыс Крильон не потерял статуса укрепрайона. И, видимо, не потеряет. Засыпаю с этой мыслью.

16 сентября 2021 года

Японская спичка не гаснет на ветру. Ещё ни одна не погасла в этом походе. С первой же спички, выдерживающей натиск ветра, разгорается пламя костра. Коробок мне подарили в японской забегаловке на острове Сикоку летом 2015 года. Теперь эти спички почётно зажигают мои походные костры.

Наши соседи на любопытном агрегате собираются обратно. По пути к мысу приветствуем их. В 10.40 утра касаюсь скалистого берега мыса Крильон. Восемь лет не был здесь. Мы подошли к мысу возле МАРКИ контр-адмирала Макарова. Вековая марка футштока была высечена в 1895 году по приказу легендарного мореплавателя, когда он был на Сахалине.

Благо, отлив, обхожу высокий скалистый мыс по кругу по каменистому обнажившемуся дну, скользкому от водорослей. Выхожу на солнечное побережье залива Анива. Впервые я побывал на крайней южной точке острова в 2013 году. В 2019 году находился неподалёку в море, когда мы начинали международный эстафетный заплыв Сахалин — Хоккайдо. Право старта от российского берега предоставили южноафриканскому пловцу Джастину Коутзи. Его специально перевезли с нашей флотилии на моторной лодке до крильонского берега.

МАРКА
МАРКА
Артефакты Карафуто?
Артефакты Карафуто?

С мыса Крильон в хорошую погоду просматриваются высшие точки Тонино-Анивского полуострова — гора Крузенштерна и гора Корнелия. Пару недель назад был на них.

Крайние южные точки Сахалина ещё до недавнего времени оставались недостижимыми для массового туриста, но в последние годы перестают быть безлюдными. В ходе своего первого путешествия на Крильон осенью 2013 года я не встречал там такого количества людей, как нынче. Представляю, что здесь происходит летом в конце недели. Наверняка, жители мыса Крильон — пограничники, маячники и сотрудники метеостанции — устали от всех посетителей, от непрекращающегося шума моторов. А может, и наоборот, рады каждому новому лицу.

Наблюдается тенденция сравнивать отдалённые мысы Сахалина и соседней страны. Останься на острове японцы, действительно, всё было бы, наверное, облагорожено и до самого конечного пункта был бы проложен асфальт. Это видно на примере мыса Носяппу возле Вакканая, а также на крайней северной точке Японии — мысе Соя. Мыс Соя, правда, расположен всего в 30 километрах от Вакканая. Ежедневно огромные туристические автобусы выгружают на мысе Соя толпы туристов. Там имеется высокая смотровая башня, которая, кстати, видна с Крильона, а в сторону Сахалина обращён памятник японскому путешественнику 19 века Мамия Риндзо. Там же расположены магазинчики с сувенирной продукцией, ресторанчики и др. Представлю себе такое на мысе Крильон — и передёргивает. Уже сейчас крайняя южная точка острова Сахалин является по большому счёту проходным двором: джипы, квадрики и т. д. и т. п., а что там творится в выходные дни лета в хорошую погоду — и представить страшно.

Такому же наплыву людей подвергается и мыс Анива. Добавьте туда ещё лодки с туриками на маяк для полной картины. Восточную оконечность острова — мыс Терпения спасает заповедная зона, установленная на его территории, а северные мысы полуострова Шмидта охраняют отдалённость от центров и прижимы восточного побережья.

И ещё. В Японии больше нет обитаемых маяков. Все маяки там на автомате и маленькие, неинтересные, до них ведут асфальтированные дороги. Да, что там говорить, в целом маяки в их истинном значении уходят в прошлое.

Маяк Крильон. Построен в 1883 году. Изначально был деревянным, но в 1897 году был введён в действие новый, кирпичный, построенный рядом, который действует и ныне
Маяк Крильон. Построен в 1883 году. Изначально был деревянным, но в 1897 году был введён в действие новый, кирпичный, построенный рядом, который действует и ныне
Японские строения на мысу
Японские строения на мысу
На самой окраине мыса стоит могила (памятник?) воинам Советской армии, погибшим в боях в августе 1945 года за Южный Сахалин
На самой окраине мыса стоит могила (памятник?) воинам Советской армии, погибшим в боях в августе 1945 года за Южный Сахалин

Ещё утром у нас было намерение по анивскому побережью возвращаться на север домой, но, тщательно всё взвесив, решаем на попутках добраться до Невельска. И правильно сделали, так как на следующий день пошёл дождь. Решено было стать лагерем на том же месте.

Выше на склоне я заприметил нечто бетонное, по всем признакам командный пункт. Но то, что я обнаружил вскоре, поднявшись по дороге, превзошло все ожидания. У японского орудия тщательно очищенное от зарослей основание. От него уходят под землю какие-то ходы. Спускаюсь по бетонной лестнице вниз. Длинный тёмный коридор выводит к ещё одному основанию под орудие, однако самого орудия нет, видимо, демонтировали и вывезли. Ещё более длинный и тёмный коридор (благо, есть фонарик на телефоне) выводит к очередному орудию, которое сильно покорёжено. Дальше коридор идёт куда-то вниз, закругляясь. Складывается ощущение, что подземный укрепрайон имеет круглую форму. Пройдя длиннющий коридор, выхожу на свет Божий на очередной станине. За густыми зарослями бамбучника сложно было понять, где нахожусь. Приходится идти обратно.

Дальше по коридору идти не стал, на эти катакомбы нужно посвящать отдельную поездку. Тут всё достойно тщательного изучения. Бетон в отличном состоянии, и не скажешь, что всему этому около ста лет.

На японской карте этой местности чётко обозначен наблюдательный пункт (командный пункт) и наличие четырёх станин для 150-мм гаубиц типа 96. Судя по всему, ныне находящиеся в том месте орудия — советские береговые.

Позже, вечером, я обследовал местность возле нашего лагеря, там оказался такой же подземный укрепрайон, только поменьше, с ходами и капонирами, но без орудий. Подступы к мысу Крильон были тщательно защищены со всех сторон.

Народ и армия — едины

Даже в будний осенний день это побережье как проходной двор. Сначала выехал возле нашей палатки, по дороге через ручей, чёрный военный джип с офицерами внутри. Затем в сторону мыса проехал гражданский джип и вскоре промчался обратно (остановились, спросили у нас про романтику). Около шести часов вечера промчались на мыс и обратно два квадрика и какой-то невообразимый гибрид автомобиля. Апофеозом суетного дня был Hummer с кучей разнообразных людей. Он демонстративно заехал в наш водоём — помыться после морской воды, от чего ручей стал грязно-жёлтым. Водитель на мои укоры виновато улыбался, спросил, не нужно ли нам чего. Уехали под самый мыс, разбили там огромный шатёр.

В сумерках возле нас вновь зарычало, сотрясая землю, — то выехал чёрный военный "Урал". Двое в кабине поинтересовались, сколько нас в палатке, и поехали дальше. В сгустившейся темноте прошёл ещё один "Урал". В девять часов кто-то из них проехал обратно. Почему они едут в темноте? Куда? Секретные рейсы?.. Переброска личного состава?.. Вчера ночью они также прошли в темноте. Мы толком проснуться не успели, как "Уралы" уже исчезли. В голове крутятся строчки военной частушки: "Советские машины по Берлину побегут". В этот момент испытал священное чувство причастности к военной державе. В уходящих в ночи военных грузовиках есть какая-то непостижимая тайна. Государства и эпохи сменяются, а мыс Крильон остаётся неприступной крепостью. Сюда бы ещё С-400 поставить. И пропеть строчки другой, не менее известной песни: "Советские ракеты всех буржуев в пыль сотрут!"

Ведь мы можем бомбить, крушить, взрывать, ломать, в общем, хорошо воевать, поэтому нас и боятся во всём мире. А вот созидать у нас как-то не очень получается. Карафутскому бетону свыше ста лет, а он практически как новый, если что-то где-то и отвалилось, то простительно за сотню-то лет! Но почему бетонные парапеты на набережной, которую построили в Невельске всего-то шесть лет назад, уже осыпаются?..

…Наутро уехали до Шебунино. Три часа тряски по ухабам, лужам и бродам на военном грузовике. Народ и армия — едины. Военные настолько добры к народу, что показали нам в Кузнецово сидящего в клетке огромного медведя Лёху, страстного любителя сгущёнки. Я ему сто рублей на корм в банку для пожертвований кинул.

Подписаться на новости